— Не беспокойтесь, мисс, все о'кей.
— Эти подонки спят в канализационной трубе?
— Нет. Мы оттащили их в другое кафе. Как только они очнутся, то устроят там дебош, непременно.
И оба заржали.
— Кто же автор такой гениальной придумки? — поинтересовалась я, переводя взгляд с одного тупого рыла на другое.
— Хозяин этого заведения. Это он приказал...
Сэм слушал разговор и недоумевающе хлопал ресницами. Проведя случайно рукой по лицу, он обнаружил кровь и всполошился:
— Я в крови? Что произошло? Что со мной?
— Ничего страшного, — зашипела я ему в ухо. — Вы ввязались в потасовку, только и всего. Ну пойдемте же!
— Припоминаю... Эта немытая расцарапала мне лицо, да?
— Да. Это ее обычные ласки. Вы ей очень понравились.
— У... — он застонал. — Ничего не помню... Зачем мы приехали сюда, Мэвис?
— Взглянуть на магазин Ромейна.
— Магазин Ромейна... Хорошо, идем.
Мы подошли к ветхому строению: дверь его была прихвачена металлическим засовом, на нем красовался висячий замок.
От моего энтузиазма не осталось и следа.
— Ну и как мы попадем вовнутрь? Что вы думаете, Сэм?
— Надо обойти дом.
Мы с Сэмом свернули за угол. Здесь не было фонарей, но я смогла рассмотреть невысокий заборчик, который тянулся вдоль всего здания. Сэм, не долго думая, ухватился за заборчик и довольно ловко перебросил свое грузное тело на ту сторону. Затем схватил меня за руку и... Я тоже перелетела через забор. Похоже, потасовка в кафе прибавила Сэму агрессивности.
— Полегче, джентльмен! — это я уже сказала, приземлившись у стены.
Мы осторожно двинулись вперед, огибая магазин по периметру. Под ноги то и дело попадались пустые короба, разбитые ящики и прочий хлам.
Сэм быстро нашел черный ход, но и эта дверь была на запоре. Сэм выругался так, чтобы я не поняла, кого он поминает: маму, папу или покойника.
Все очевидно: мы потерпели фиаско.
— Едем домой? — робко предложила я.
— Ну нет! Меня избили, расцарапали лицо, а результата никакого, — завелся Сэм. — Я не согласен и не намерен так легко сдаться.
Сэм отошел от двери и, разогнавшись, что есть силы, ударил в дверь плечом.
— Черт! Ой!
Дверь не поддалась, зато к увечьям Сэма добавилось разбитое плечо.
— Спорю, что Бабл приезжала именно за этим: удостовериться в крепости запоров, — сказала я. — Мы возвращаемся!
— Нет! — заорал Сэм. — Я выбью окно!
— Как только вы попробуете это сделать, появятся фараоны. Э... зачем вы ползаете по земле? Вы что-то потеряли?
— Нашел!
Сэм выпрямился, и я увидела в его руке обломок кирпича. Размахнувшись, толстяк запустил им в ближайшее окно. Посыпались осколки. Сэм осторожно вынул из рамы остатки того, что именовалось стеклом, и залез в магазин. Потом открыл дверь изнутри, и я, дрожа от волнения, вошла в лавку Ромейна.
Здесь было душно, пыльно, пахло чем-то, вроде нафталина-формалина, и, кажется, скреблись мыши.
Сэм зажег свет.
Я увидела довольно просторное помещение, уставленное всякой дрянью. Это была, в основном, старая, потрепанная мебель: венские стулья, замысловатые табуретки, пуфики, шкафчики. Стояли два комода с тусклыми зеркальными брюшками, софа с такими ножками, которые живо напомнили мне Бабл Ромейн. Лежали свернутые, побитые молью ковры. И толстый-толстый слой пыли.
Сэм осматривался. Вид у него был крайне озадаченный. Закурив, Сэм сел посреди лавки на какой-то эфемерный стульчик и, уперев локоть в пухлое колено, положил на раскрытую ладонь свою бедную голову.
— Ничего не понимаю.
— Магазин как магазин, — сказала я.
— В том-то и дело, что это должен быть необычный магазин! — воскликнул Сэм. — А здесь рухлядь. Совсем не то!
— Что значит — «совсем не то»? Даже я понимаю, что это старые вещи. Так написано на вывеске.
— Нет, Мэвис. Там написано: «Старинные вещи». Это совершенно другие предметы. Старинные — значит, ценные. Настоящий антиквариат. А здесь собран хлам, дешевая имитация, которой от силы — десяток лет.
— Как же Ромейн мог составить состояние, торгуя рухлядью?
— На этих пуфиках и комодах он и цента бы не заработал! Судя по тому, что я вижу, магазин страшно убыточен!
— Ну вот, мы все и узнали. Едем домой, пока не появилась полиция.
— Нет, Мэвис, мы ничего не узнали. Мы натолкнулись на тайну, секрет которой стоило бы раскрыть. Вы, кажется, консультант по тайнам?
— Но не по таким.
Надо отдать Сэму должное: он был последователен и говорил разумные вещи. Я не стала возражать, когда он начал основательно трясти магазин, перебирая каждую мелочь, залезая во все углы и раскрывая все шкафчики...
В дальнем углу я увидела свободный относительно чистый стул и двинулась к нему. Однако не успела я пройти и трех шагов, как споткнулась и упала.
Поднявшись, я поняла, что окончательно испортила свое черное трико, и страшно разозлилась на Сэма: это он втравил меня в авантюру.
На трико красовалась огромная дыра. Но откуда? Почему? Я глянула на пол и увидела, что трико зацепилось за металлический стержень, торчащий из пола. От злости я пнула стержень ногой и... Доски пола разъехались, и я поняла, что падаю, падаю... Я заорала. И, продолжая орать, приземлилась... Вообще-то, не считая моральных падений, я шмякалась не один раз. Самое неприятное падение произошло в Голливуде, когда я пробовалась на роль наездницы и мне попалась норовистая лошадь. После этого я целую неделю ела стоя. То есть я могла только стоять и лежать.
Теперь мне показалось, что я не смогу сделать даже этого. Мне вообще сначала показалось, что я рассыпалась на мелкие кусочки.
— Мэвис! Что с вами? Вы живы? — раздался испуганный голос Сэма.
— Кажется, жива, — простонала я. — Не могу подняться, тело болит. О...
Голова Сэма показалась вверху, в проеме пола.
— Вижу лестницу, — сообщил он. — Сейчас помогу вам.
Сэм вначале опустил лестницу, а потом по ней спустился сам. Он приподнял меня, встряхнул. Тело мое нещадно болело, но не так, чтобы я не могла ходить.
— Какая вы умница, Мэвис. Подвал! Если бы не вы, мы этот подвал ни за что не обнаружили бы!
— Ну, я бы не сильно огорчилась. Смотрите, вся в синяках.
— Сейчас осмотрю ваше божественное тело. Только найду выключатель. Здесь должна быть какая-нибудь лампа.
Он нашел выключатель.
— Ото! — Сэм изумился. — Ну и дела!
Подвал был уставлен какими-то ящиками и коробками. А в углу стоял огромный стальной сейф, который я видела только в банке. Да, в интересное место я упала!
Сэм попробовал взломать один из ящиков руками, потом увидел на полу ломик, взял его и поддел крышку. Осторожно запустил руку внутрь и глаза его округлились.
— Взгляните, Мэвис.
— Ну и что там? — без всякого интереса спросила я.
Превозмогая боль, я заковыляла к Сэму и глянула через плечо на содержимое ящика. Кажется, это был мех.
— Сейчас я узнаю, настоящая ли вы женщина, — ухмыльнулся Сэм. — Что это за мех? Ну, Мэвис?
— Шиншилла.
— Правильно! Восемь ящиков с ценным мехом.
— Ничего не понимаю, Сэм. Ромейн торговал не антиквариатом, а шиншиллой? Что за чушь! Тогда написал бы на вывеске: «Р. Ромейн. Меха».
— Меня интересует другое: что в сейфе?
— Норка, соболь, горностай...
— Нет, наверняка, там бриллианты, — он подергал дверцу сейфа, хотя и без того было видно, что сейф заперт. — Н-да, открыть сейф можно только с помощью динамита. Впрочем, я не буду открывать его. И так все ясно.
— Что вам ясно, Сэм?
— Источник доходов Ромейна. Антиквариат — это прикрытие, он им почти не занимался. Настоящая работа происходила здесь, в подвале. Ромейн был скупщиком краденого.
— Вот это все, — я обвела рукой ящики и короба, — краденое?