— А это моя жена Дотти, — заявил Джером Лакмен, представляя группе дородную, похожую на итальянку женщину с волосами цвета воронового крыла, которая мило им всем улыбалась. Пит Гарден едва ли обратил на нее внимание. «Пусть доставят сюда поскорее ЭЭГ-аппаратуру», — подумал он. Затем прошел к Биллу Кэлюмайну и присел с ним рядом.
— Пора проводить тестирование, — тихо шепнул он Кэлюмайну. — Подавай сигнал.
Кэлюмайн кивнул в знак того, что понял, и исчез в соседней комнате вместе с Клемом Гейнсом. Чуть погодя он вернулся, волоча позади себя аппарат Крофтс-Гаррисона — яйцо на колесиках со свернутыми кабелями к датчикам и несколькими рядами приборов. Им уже очень давно не пользовались. Состав группы был стабильным. До сегодняшнего вечера.
«Зато сегодня, — подумал Пит, — все переменилось. У нас теперь два новых члена группы, один из которых — величина неизвестная, другой — скрытый противник, с которым нужно бороться всеми имеющимися у нас средствами». И он понимал также и то, что борьба эта будет носить для него сугубо личный характер, так как именно он оспаривал права на Беркли. Лакмен, окопавшись в «Клермон-отеле» в Беркли, теперь проживал в собственном уделе Пита. Что могло быть для него обиднее! Он бросил взгляд в сторону Лакмена, тот в свою очередь смерил взглядом Пита. Никто из них не обмолвился ни словом. Говорить им было просто не о чем.
— ЭЭГ, — произнес Лакмен, едва завидев аппарат Крофтс-Гаррисона. Какая-то странная, чуть искривленная улыбка возникла на его лице. — А почему бы и нет? — Он повернулся к своей жене: — Мы не станем возражать, правда? — С этими словами он протянул руку, и Кэлюмайн плотно прикрепил анодный шлейф к надлежащему месту на его руке. — У меня вы не обнаружите ни малейших телепатических способностей, — сказал Лакмен, когда к его виску был прикреплен катодный вывод, и все так же продолжал улыбаться.
Прошло несколько секунд. Водящий, Билл Кэлюмайн, вытащил из аппарата узкую ленточку, мельком взглянул на нее, затем передал Питу.
Вместе они более тщательно осмотрели записанные на ней кривые, беззвучно, одними взглядами совещаясь между собой.
«Телепатическая деятельность в мозгу отсутствует, — так решил Пит, — во всяком случае, в данный момент. Она может возникнуть потом и снова пропасть. Так частенько бывает. Однако, черт побери, мы не в состоянии на законных основаниях отказать Лакмену в его праве занять место у Стола, исходя из результатов данного теста. Что очень плохо», — подумал он и вернул ленточку Кэлюмайну, а тот, в свою очередь, передал ее Стю Марксу и Сильванусу Энгсту.
— Все в порядке? — добродушно спросил Лакмен. Он, казалось, был полностью в себе уверен. А почему бы и нет? Это им следовало беспокоиться, а не ему. И Лакмен со всей очевидностью понимал это.
— Мистер Лакмен, — хрипло начал Уолт Ремингтон, — это я несу персональную ответственность за то, что вы получили возможность внедриться в «Красавицу-Чернобурку».
— О, Ремингтон, — Лакмен протянул руку, но Уолт не обратил на нее внимания, — не стоит себя винить в этом. Рано или поздно я все равно появился бы в этой комнате.
— Тут уж ничего не поделать, мистер Ремингтон, — заговорила Дотти Лакмен. — Не ругайте себя. Мой муж может вступить в любую группу, какую пожелает. — Глаза ее гордо сияли.
— Что я, — проворчал Лакмен, — чудовище какое-то? Я играю честно. Никто никогда не обвинял меня в жульничестве. Я играю так же, как и вы все — для того, чтобы выиграть. — Он обвел взглядом всех по очереди, одного за другим, ожидая ответа. Тем не менее внешне он не выказывал признаков особого беспокойства. Очевидно, это был простой формальный вопрос. Да Лакмен и не ожидал перемены в их чувствах по отношению к себе и, вполне возможно, даже и не хотел ее.
— У нас такое ощущение, мистер Лакмен, — сказал Пит, — что вам уже принадлежит здесь нечто большее, чем просто ваш один удел. Игра эта была придумана не в качестве средства достижения экономической монополии, и вам это прекрасно известно. — Он замолчал, потому что уж очень четко выразил словами свою мысль. Остальные члены группы кивками выразили свое с ним согласие.
— Вот что я вам скажу, — начал Лакмен. — Больше всего меня в жизни радует, когда все вокруг меня довольны. Я не вижу никаких причин для подозрения, тем более — враждебности. Может быть, вы просто не ощущаете особой уверенности в своих собственных способностях. Возможно, именно в этом вся загвоздка. В любом случае, как вы относитесь вот к такому моему предложению? За каждый удел, который я выиграю в Калифорнии… — Он сделал паузу, наслаждаясь охватившим всю группу напряженным ожиданием, — …я передаю группе права владения на эквивалентный удел в каком-нибудь другом штате. Таким образом, что бы с вами ни произошло, вы все остаетесь, как и прежде, Поручителями… может быть, не здесь, на Побережье, но где-то в ином месте. — Он ухмыльнулся, обнажив зубы столь правильной формы, что Питу Гардену, по крайней мере, они показались явно искусственными.
— Спасибо, — холодно произнесла Фрэйя. Больше никто не стал говорить.
Пит задумался. Не означают ли эти слова прямое оскорбление им всем? Или Лакмен в самом деле искренен в своих намерениях? Неужели его мышление находится на столь примитивном уровне, неужели у него столь наивное отношение к чувствам других людей?
Отворилась дверь, и в комнату вошел вуг.
Это был, как увидел Пит, Региональный Уполномоченный Ю.С.Каммингс. Что ему надобно? Неужто пришелец с Титана прослышал уже о прилете Лакмена на Западное побережье? Пока же вуг, в соответствии с традицией, поприветствовал всех членов группы.
— Что вам угодно? — кисло спросил Билл Кэлюмайн. — Мы только-только собрались рассесться, чтобы играть.
Хлынул поток мыслей вуга.
«Я приношу свои извинения за вторжение. Мистер Лакмен, что означает ваше присутствие здесь? Предъявите документы, которые удостоверяют ваши права на пребывание в этой группе».
— О, пожалуйста, — ответил Лакмен. — Неужели вам неизвестно, что я приобрел здесь недвижимость? — он засунул руку в карман пальто и вытащил большой конверт. — Это что, мистификация?
Вытянув псевдоподии, вуг проверил документы, затем вернул их Лакмену.
«Вы не удосужились известить нас о своем вступлении в эту группу».
— Мне не нужно было этого делать, — произнес Лакмен. — Это необязательно.
«Тем не менее, — официально заявил Ю.С.Каммингс, — того требуют правила этикета. Каковы ваши намерения здесь, в этой группе?»
— Я намерен выигрывать, — ответил Лакмен.
Вуг, казалось, призадумался над этим заявлением. На некоторое время в комнате воцарилась тишина.
— Это мое законное право, — добавил Лакмен. Он, казалось, немного занервничал. — У вас нет никаких полномочий вмешиваться в это дело. Вы не наши хозяева. Разрешите мне отослать вас к Договору 2095 года, подписанному между вашими военными и Организацией Объединенных Наций. Все, что вы имеете право делать, — это давать рекомендации и оказывать нам содействие, когда в нем возникает необходимость. Я не слышал, чтобы кто-то вызывал вас сюда, в эту комнату, сегодня вечером, — он обвел взглядом присутствующих, как бы обращаясь за поддержкой.
— Мы сами здесь управимся, — сказал вугу Билл Кэлюмайн.
— Верно, — поддержал его Стюарт Маркс. — Так что, вуг, убирайся прочь отсюда.
Как только Ю.С.Каммингс покинул комнату, Джек Блау тут же предложил:
— Давайте начнем Игру.
— Давайте, — согласился Билл Кэлюмайн. Достав ключ, он прошел к запертому стенному шкафу. Мгновением позже он уже раскладывал Игровую таблицу на столе в центре комнаты. Остальные все начали пододвигать свои стулья к столу, располагаясь поудобнее и решая, кому рядом с кем хочется сидеть.
Подойдя к Питу, Кэрол Хольт сказала:
— Поначалу у нас Игра может пойти не слишком складно, мистер Гарден. Пока мы все не привыкнем к манере игры каждого из нас.
«Самое время, — рассудил Пит, — рассказать ей о Джо Шиллинге».
— Послушайте, — произнес он. — Мне очень неловко говорить об этом, но вы и я, возможно, еще долго не будем партнерами.