Сгорая от ненависти к самой себе, Коломба почувствовала, что краснеет.
– Ты все сказал?
– И последнее: никто не захочет взять на себя ответственность за случившееся. Тем более те, кто нас сюда послал. Смерть Хоссейна никого не волнует, но гибель имама может вызвать дипломатический скандал во всем мусульманском сообществе. Если бы Инфанти не подстрелили, отчитываться пришлось бы ему, но теперь начальство пойдет на все, чтобы выставить его жертвой, а не идиотом.
– Значит, я в полном дерьме.
– Браво! И выбирай слова, когда будешь говорить со Спинелли. Если ты не готова поклясться, что Хоссейн и имам бредили священной войной и напали на тебя с именем халифа на устах, лучше притворись, что ничего не помнишь от потрясения.
– Я скажу правду, и точка. – Коломба закусила губу. В голове отдавались слова имама: «Все это обман». – Мы можем быть уверены, что в смертях в поезде виноваты мусульманские террористы?
– А ты разве ролик не видела?
– Кто угодно может объявить себя воином ислама, но это еще не значит, что так и есть.
– Ради бога, не пори чепуху! – вышел из себя Сантини. – Саперы нашли в других поездах еще три баллона с газом. Кому такое под силу, кроме гребаных игиловцев?
– Но почему никто не погиб? – растерянно спросила Коломба.
– Потому что мы вовремя остановили железнодорожное сообщение. Вероятно, они подложили все баллоны прошлой или позапрошлой ночью, когда составы стояли в депо на миланской станции Чентрале. Но пока это только гипотеза.
– Записи с камер наблюдения что-то показали?
– Нет. За станциями наблюдают через пень-колоду. От камер только и пользы, что они отваживают бомжей. Но с чего ты засомневалась, что это ИГИЛ?
Прежде чем Коломба придумала правдоподобный ответ, на экране ее мобильника появилось желтое привидение «Снэпчата», уведомляющее о звонке. Этим приложением пользовался только один ее знакомый. Он же без разрешения установил его на ее телефоне. «Снэпчат» шифровал звонки, за что был горячо любим барыгами и тинейджерами, увлекающимися сексом по телефону.
– Это личный звонок, – сказала она Сантини. – Ты не мог бы оставить меня на минутку?
Сантини всплеснул руками.
– Что ты, что ты, разумеется! – раздраженно сказал он. – Но помни, что я тебе сказал.
Полицейский вышел, и Коломба вдруг поняла, что он по-своему за нее волнуется. Это открытие застигло ее как гром среди ясного неба. Снова закрыв дверь, она уселась на один из ящиков с напитками.
– Спасибо, что позвонил, Данте, – сказала она в трубку.
– Твои люди не оставили мне выбора, – холодно ответил тот. – В следующий раз звони мне напрямую.
– И ты возьмешь трубку?
– Не обещаю.
– Значит, ты понимаешь, почему я так поступила.
На несколько секунд повисла неловкая тишина.
– Ты в порядке? – наконец спросил он, внезапно вспомнив о манерах.
«Нет».
– Да-да, все о’кей. Но мне нужна твоя помощь.
Данте сидел на капоте припаркованного перед университетом полицейского автомобиля. В нескольких метрах от него три амиго разглядывали проходящих мимо студенток и оценивали их в зависимости от размера груди.
– Да, об этом я догадался, КоКа. – Этим ласковым прозвищем называл ее только Данте. В его устах оно звучало естественно.
Они снова помолчали.
– Видел ролик, где террористы берут на себя ответственность за трагедию в поезде? – спросила Коломба.
– Пока нет.
– Похоже, ты такой один на всю страну. Можешь посмотреть? Пожалуйста.
– Прямо сейчас?
– Да.
– Не хочешь объяснить зачем?
– Они рассказали тебе про имама?
– Да.
– Его слова меня встревожили. Только и всего. Пожалуйста, посмотри видео и перезвони.
Данте фыркнул.
– Рад стараться, – сказал он и положил трубку.
В дверь постучали.
– Входите, – сказала Коломба.
Один из полицейских пришел сообщить ей, что ее ждет магистрат. Коломба сказала, что ей нужно еще несколько минут. Увидев ее мокрые от слез щеки, агент без лишних вопросов ретировался.
Тем временем Данте сел в позу лотоса и достал из папки ноутбук.
– Какого черта вы исполняете? – спросил Эспозито, на секунду оторвавшись от созерцания девушек. – Ритуал вуду?
– Тсс… Не мешай ему работать, – сказал Альберти, который был великим почитателем Данте.
Его кумир надел наушники и запустил ролик. Через несколько секунд он понял, почему Коломба попросила его посмотреть видео, а через минуту пожалел, что согласился. Он прогнал его дважды, а потом и в третий раз – уже на медленном воспроизведении и без звука.