— Но… может быть, есть другой выход?
— К сожалению, нет.
— Вы позволите мне переодеться?
— Разумеется.
Мэриан двинулась к двери, когда ее остановил вопрос Квиста.
— Извините, Мэриан, спрашиваю из чистого любопытства, как ваша фотография оказалась у Беверли Трент… Луизы?
— Шутка Дуга, — ответила Мэриан. — Он украл у меня эту фотографию, когда приезжал сюда первый раз, будучи Чифом, и отдал ей. Я уверена, что он делил с ней присылаемые мною деньги.
Квист остался один. Прошло минут пять, затем снизу донеслись истошные крики. Квист сбежал по ступенькам. Кричала служанка. Входная дверь была распахнута.
— Что случилось?! — Квист схватил служанку за плечо, потряс.
— Мадам! Она… должно быть, упала из окна. Матерь Божия!
Мэриан Шеер не собиралась давать показания ни против себя, ни против кого-то еще.
Глава 4
Сидя в маленьком «рено» в квартале от ресторана «Времена года», Дэн Гарви наливался гневом. Хэдман никуда не спешил. Дэну уже казалось, что он напрасно тратит время. Хэдман, похоже, и думать забыл о выкупе. Правда, Глории могла понадобиться помощь, и тогда его присутствие было бы оправданно.
Прошло почти два часа, когда Хэдман и Глория, смеясь, выпорхнули из ресторана. Гарви негромко выругался. Им-то весело, а у него кончились даже сигареты.
Швейцар остановил для них такси, и Гарви завел мотор. Кривич дал ему адрес квартиры Хэдмана, и Дэн ожидал, что такси направится в восточную часть города, но, к его удивлению, оно двинулось на запад, к Колумбус-Серкл, мимо Центрального парка. У невзрачного особняка такси замедлило ход и свернуло к тротуару. Глория и Хэдман в прекрасном настроении подошли к двери, Хэдман открыл ее ключом. «У этого сукина сына две квартиры», — отметил Гарви и приготовился к длительному ожиданию. Но, к изумлению Дэна, дверь открылась меньше чем через час, и на улицу вышел Хэдман. Один, без Глории. Быстрым шагом он направился в сторону Бродвея.
Гарви не знал, что делать. Ему поручили следить за Хэдманом, но не хотелось бросать и Глорию. Наконец чувство долга победило. Возможно, решил он, Хэдман вышел за бутылкой вина или за сандвичами, хотя вряд ли кто-нибудь мог остаться голодным после обеда во «Временах года». Может быть, Хэдман думал уже о завтраке — эта сумасбродная Глория могла выкинуть что угодно.
Неохотно Гарви отпустил сцепление, и «рено» тронулся с места.
Квист вернулся домой в начале двенадцатого. Лидия и Джонни Сэндз сидели в гостиной. Лидии хватило одного взгляда, чтобы понять, что ситуация изменилась к худшему. Квист выглядел подавленным. Он сразу направился к бару, налил виски, добавил льда, содовой.
— Что случилось, Джулиан?
Он обернулся.
— Мэриан Шеер покончила с собой. Не без моей помощи.
— Джулиан!
— Я все просчитал, но не мог представить себе, что она решится на такое, — он взглянул на Джонни. — Тебя шантажировал Хэдман. В этом сомнений нет. Хэдман, он же Хирш, он же Чиф. Это длинная история, в нее впутана Мэриан. Она сама шантажировала Хэдмана и получала часть твоих денег.
— Значит, его алиби не стоит и ломаного гроша! — воскликнул Джонни. — Он убил Эдди и остальных. Ну, если я доберусь до него…
— Без показаний Мэриан не остается ничего другого, как следовать намеченному плану. Мы должны поймать его с поличным.
Зазвонил телефон.
— Наверное, Дэниэл.
Лидия сняла трубку.
— Слушаю, — она повернулась к Квисту, ее глаза широко раскрылись. — Тебя, Джулиан. Дуглас Хэдман!
Квист схватил трубку.
— Да, Хэдман?
— Ну и умница же ты, Квист, — в голосе Хэдмана слышалась насмешка. — О, я знаю, что твой телефон прослушивается. Чтобы облегчить жизнь фараонам, я могу даже сказать, откуда звоню.
— Что вы хотите?
— Разумеется, деньги. Вы слушали радио? Если да, то знаете, что наша мила Мэриан выпрыгнула из окна. Или вы сами приложили к этому руку, приятель?
— Что вам нужно?
— Я же сказал, деньги. На этот раз их принесешь ты, Квист, и чтоб никаких шуточек. Джонни я не доверяю. А ты их принесешь, если хочешь, чтобы твоя очаровательная мисс Чард осталась целой и невредимой. Она у тебя прелесть, Квист.
— Что с Глорией?
— Будь благоразумен, приятель, а не то тебе придется подыскивать другую секретаршу. Маленькая Глория уже не сможет сидеть за круглым столом и очаровывать клиентов. Ее личико будет напоминать сырой фарш. Я не шучу, приятель, и второго звонка не будет. Учти, что она будет сожалеть о том, что не умерла. А теперь слушай.