такое? Восемьсот погибших -- да какими государственными благами можно такое оправдать? Мне многое не нравится в нынешних временах. Очень многое. Но они открыли нам, что слово "мораль" -- это не архаизм. И слово "грех", если хочешь. -- Голубков замолчал и сердито засопел сигаретой.
-- Заказать вам выпить? -- предложил Пастухов.
-- Ну, закажи, -- согласился Голубков без всякого энтузиазма.
Через минуту графинчик с коричневым коньяком стоял рядом с расписным подносом кофейного сервиза. Голубков выплеснул минеральную воду из фужера в цветочницу, опрокинул в фужер содержимое графинчика и выпил коньяк, как
пьют неприятное, но необходимое лекарство. Потом попробовал кофе и не без некоторого удивления отметил еще раз:
-- В самом деле недурно.
Он взглянул на Пастухова, как бы ожидая ответа. Пастухов понял, что теперь его очередь говорить.
-- Ответ, кому выгоден был взрыв "Регаты", очевиден и не требует разъяснений. Он выгоден России, порту города К., в частности. Акции порта после взрыва "Регаты" скакнули в сотни раз, а таллинский порт влачит жалкое существование. Очевидно и другое: мы никогда не узнаем, кто взорвал "Регату". Ну, может, лет через пятьдесят или сто. Но знаете, Константин Дмитриевич, что мне больше всего понравилось в вашем ответе? Ваши слова: "Я не хочу верить, что это сделали наши". Я тоже. Хотя, если говорить откровенно, эта мысль все время свербит в
Башке.
-- Ты разобрался в ситуации? -- спросил Голубков.
-- Да. Остались только мелкие неясности.
-- Прояснишь?
-- Нет. Но объясню почему. Я знаю, как вы работали в Чечне. Я знаю, как вы вели себя в других ситуациях. Я верю вам. Но вы не сможете ничего сделать. При всем желании. Это не в ваших силах. Игра слишком серьезная и зашла очень далеко. Я в нее влез, мне и выбираться. Я рад был вас увидеть, Константин Дмитриевич. Ваше задание было встретиться со мной и задать ряд вопросов. Доложите Нифонтову, что я не ответил ни на один вопрос.
-- А теперь, парень, послушай меня, -- помолчав, заговорил Голубков. --В операции задействованы практически все твои
ребята. Ты о них подумал? Есть и другой момент. Ольга и Настена. А жена и сын Боцмана? Друг мой любезный, как только начинаешь разбираться, что связывает тебя с жизнью, выясняется, что этих связей куда больше, чем кажется. Поэтому ты сейчас расскажешь мне все от "а" до "я". Человек никогда не знает своих возможностей. И даже не догадывается, как они могут проявиться в экстремальных ситуациях. Сейчас у нас как раз такая ситуация. Не исключаю, что помочь тебе ничем не смогу. Но уже одним тем, что ты мне все расскажешь, ты сам себе поможешь. Лучше разберешься в деле. Давай
сначала. Откуда у тебя информация о Профессоре?
-- Из всех ваших вопросов это самый простой, -- ответил Пастухов. -- Я заметил номер машины, на которой Профессор уезжал из санатория. Остальное было делом техники. В Москве, как вам известно, работает десятка два, если не больше, специализированных фирм, которые занимаются глобальной
прослушкой. Линии связи Профессора надежно защищены ФАПСИ, но его окружает огромное количество людей: родственники, водители, помощники, секретари, деловые знакомые и просто друзья. У всех у них есть телефоны, и они любят по ним разговаривать. Всю необходимую информацию о Профессоре я получил всего за шесть дней. И если вас интересуют подробности -- всего за полторы тысячи
баксов. При желании самую полную информацию я получу о президенте, премьер-министре, министре обороны. О ком угодно, начиная с неверной жены и ненадежного делового партнера. Это для вас новость?
-- Я слышал об этом, но не подозревал, что это так серьезно.
-- Одиночка потому и может выиграть у государства, что в его распоряжении техника, которая ему нужна, а не та, что дают со склада. Это не моя мысль, но я полностью с ней согласен.
-- Проблема не в том, то ты получил информацию о Профессоре, а в том, что передал ее третьим лицам, которых в итоге пришлось ликвидировать.
Пастухов лишь рукой махнул:
-- Я не знаю, что вам сообщили, но можете мне поверить: Кэпа ликвидировали не люди Профессора. Больше того, он приказал отпустить Кэпа и не чинить ему никаких препятствий.
-- Кто же его убрал?
-- Этого я вам, Константин Дмитриевич, не скажу. Этот человек помог мне, и с моей стороны было бы просто хамством отвечать ему за эту помощь предательством.
-- В чем суть операции?
-- А вот это я, пожалуй, скажу. В общих чертах. Детали вам не нужны. Речь, как часто бывает в таких случаях, идет вовсе не о политике. Она идет о финансах. О сотнях миллионов долларов.
Если победит депутат КПРФ Антонюк, западные инвесторы не дадут нам ни копейки на развитие и реконструкцию порта. Если победит представитель "Нашего дома -- России" в блоке с другими демократами, на инвестиции можно рассчитывать. И на очень крупные. Дело в том, что после выборов губернатора
с торгов пойдет почти пятьдесят процентов акций порта. Процентов двадцать в общей сложности находится у немцев, почти четверть -- у банка "Народный кредит", который контролирует Антонюк. Остальные рассыпаны по мелким
владельцам. Теперь вам понятна цель операции?
-- Я недолго в городе, но знаю, что губернатор проигрывает Антонюку почти двадцать процентов. Как в этой ситуации Хомутов может победить? Даже недавняя история, когда были закрыты все лавочки, принесет губернатору ну три-четыре процента, не больше.
-- Вы слушали меня не очень внимательно, -- заметил Пастухов. -- Я не сказал, что победит Хомутов. Я сказал, что победит представитель НДР, кандидат партии власти. И я почти не ошибусь, если назову его фамилию. Это председатель предвыборного штаба НДР некто Павлов. Ничего вам о нем сказать не могу, так как напрямую не имел удовольствия сталкиваться.
-- А как же Хомутов? -- спросил Голубков.
-- Константин Дмитриевич, вы один из лучших аналитиков-разработчиков, а задаете такие вопросы!
-- Я их задаю, потому что мне нужны факты. Голые факты, а не догадки. Даже остроумные.
-- Хорошо, факты, -- согласился Пастухов. -- Двенадцатого октября сего года на крыльце своего дома выстрелом из пистолета с глушителем был убит историк Николай Иванович Комаров, депутат в кандидаты от "Социально-экологического