Когда показалась слабо освещенная мансардная крыша с плющом, она устала, как собака! Отмахать двенадцать кварталов, пересечь в трех местах трассу, рискуя жизнью, и все ради того, чтобы увидеть, чем занимается ночью девчонка?! Ладно бы она следила за Деймоном Некропулусом! Гораздо интереснее занятие, чем это.
На улице стояла привычная для городских предместий тишина. Слабо освещаемая умными (зажигающимися только когда под ними кто-то двигался) фонарями улица олицетворяла собой вселенский покой. Окна болтливой соседки были плотно зашторены и закрыты ставнями. В доме лже-Мишель, наоборот, они везде светились. Тали решила подобраться ближе и попытаться в нижних окнах что-нибудь рассмотреть. Невысокий заборчик Тали преодолела с третьей попытки, свалившись мягким местом прямо в розарий.
- Демон ее побери! - проворчала она, вытаскивая колючки из разных мест. И только тогда догадалась посветить аппаратом. Направленный луч тепловизора точно нашел контуры тел. Через стены дома он показал одинокую фигуру девушки и тощий силуэт кота, устроившегося у нее на коленках. - Если эта дуреха ничего не будет делать этой ночью, я ее сама убью! - Пообещала в сердцах Тали.
О, лучше б она этого не говорила. Тут такое началось, такое...
Тали была готова поклясться, что фигура лже-Мишель раздвоилась и оказалась на другой стороне комнаты! Котенок звонко пискнул и бросился с колен прочь. После этого раздался грохот перевернутой мебели и звон разбитой посуды. Посреди этого бедлама возникла Мишель, висевшая в воздухе (ага, неразрешенная магия первой степени - штраф или уборка городской территории в течение пятнадцати суток). Мишель выставила вперед руки и принялась нашептывать заклинания. По мере того, как она говорила, нарастал гулкий шум. Он заполнял собой все окрестности. И Тали поразилась, почему его никто не слышит?! Где старушка-соседка? Где Матильда? Булочница? Все они должны были испуганно соскочить с постелей и устремиться к окнам! Вместо этого на улице стояла давящая на уши тишина, чередуемая с гулом, который то стихал, то набирал силу, в зависимости от того, какие пассы совершала взбесившаяся ведьма.
Внезапно все стихло. Мишель упала на пол, а Тали приникла к оконному стеклу, стараясь через открытую форточку услышать то, что будет там происходить. То, что началось, каралось больше, чем пятнадцать суток! Магия третьего уровня! Наивысшая степень преступления, за использование которой могли казнить - уничтожить. Тали узнала ее едкому демоническому запаху, распространившемуся вокруг. Он перебил аромат благоухающих цветов и завис над домом ведьмы защитным облаком. Мишель подняла голову и молитвенно приложила ладони ко лбу. Тали догадалась, она ждет нечисть. Только этого ей не хватало! Тали, чувствуя, как по ее спине маршируют полчища мурашек, прильнула к стеклу и принялась смотреть дальше.
Из сизого тумана, возникшего из ниоткуда, сначала появилась одна когтистая лапа, затем другая. Длинным острым звериным когтем лапа начертила на столе пентаграмму, и тут послышался зловещий рычащий голос:
- Я пришла из ирреальности, намного превосходящей человеческие возможности!
- Милости прошу, - распахнула объятия Мишель. - Я ждала тебя!
- А я - нет, - вздохнула Тали и достала отзеркальник, чтобы запечатлеть улики. - Где тут у него отключается фотовспышка? А то сущность будет сильно переживать по поводу того, что ее запечатлевают на память.
- Я великий жнец! Я собираю подушный урожай, - ревела сущность как потерпевшая.
Тали ничего не оставалось делать, как относиться к происходящему с изрядной долей юмора! Если это ее последние минуты, так пусть она умрет с улыбкой на губах. Когда приедут чистильщики, ей бы хотелось выглядеть бесстрашной! Даже мертвой.
- С твоим пробуждением становится возможным все, - ответила сущности Мишель, склоняя голову в знак покорности.
- Ты не узнаешь меня, пока не ощутишь мой жаркий выдох на своем жалком лице, - возразил зверь и высунул вперед мощный торс.
Еще немного и тварь покажется полностью! Тали представила ее в самом омерзительном виде, чтобы не испугаться того, как она выглядит на самом деле.
- Ритуальный цикл возродился и неотвратимо стремится к тьме! - простонала Мишель, протягивая руки к торсу. - Возьми ее жизнь! Отдай мне!