— Нет. Ты должна вернуться домой и позавтракать. Но я бы хотела, чтобы ты показала мне деревню. Я хочу сходить туда и повидаться с полисменом.
Девочка кивнула:
— Тогда сюда.
Мы стали спускаться с холма, который вел к Грейт-Эпплвику. В будущем надо взять за правило первым делом идти в местную полицию. Если бы при общении с этим злющим типом в каменоломне возникли сложности, я могла оказаться по разные стороны баррикады с местным полицейским, а мне требовалась вся поддержка, какую я способна была получить.
В горку шел какой-то рабочий с холщовой сумкой.
— Это Рэймонд, — сказала Гарриет, когда молодой мужчина уверенно зашагал к нам, по-солдатски размахивая руками.
— Рэймонд, ученик твоего папы?
— Теперь он каменщик, как папа. Но таким же хорошим он никогда не будет.
Я бы предпочла поговорить с ним наедине, на тот случай, если он окажется столь же вздорным, как и его отец. Теперь, когда мы сблизились, Рэймонд замедлил шаги, настороженно меня разглядывая. Худой и бледный, как длинная полоса побелки, он был одет в мешковатые коричневые брюки и короткую куртку.
— Ты была в каменоломне, Гарриет? — мягко спросил он. — Ты же знаешь, что это опасно.
— Для меня не опасно, — ответила девочка, все еще готовая дать отпор после нашего столкновения с отцом Рэймонда.
— Я попросила Гарриет сводить меня туда. Здравствуйте, я — миссис Шеклтон, друг семьи.
Мы обменялись рукопожатием. Холод его прикосновения соответствовал его осторожной отчужденности. Я задержала его руку в своей, полная решимости немного растопить этот лед.
— Вы — Рэймонд Тернбулл, — проговорила я, как будто ему требовалось это знать. — Мы только что виделись с вашим отцом.
— О, — произнес он и, красный от смущения, посмотрел на Гарриет, прикидывая, как обошелся с нами его отец. — Полагаю, он…
— Все в порядке. Я знала, что мне там не обрадуются, и намеревалась осмотреться на месте до начала рабочего дня.
— Отец всегда приходит рано. — Рэймонд повернулся к девочке: — Я как раз шел за своими инструментами. — Он легонько тронул ее за плечо. — Мне нужно идти в поместье и начинать там новые солнечные часы, чтобы сделать их вовремя, ко дню рождения миссис Леджер. Только они будут из песчаника, а не из того красивого синего сланца.
Гарриет ничего не ответила.
Рэймонд уже собрался идти дальше, но помедлил и еще раз посмотрел на Гарриет, как будто хотел сказать что-то доброе, но не мог подобрать слов.
Его симпатия к Гарриет дала мне преимущество, а его побудила заговорить.
Девочка показала кепку.
— Папина кепка лежала под лавкой.
— В субботу вечером мы ее не увидели, — поднял брови Рэймонд. — Само собой, темнело.
Я облекла свой вопрос в форму сочувственного замечания:
— Вам, наверное, потребовалась целая вечность, чтобы обыскать всю каменоломню.
Он кивнул.
— Сержант Шарп вытащил нас из паба. — Он быстро глянул на Гарриет. — Ну, тащить-то нас, собственно, и не требовалось. Мы хотели помочь.
— А вы… — начала Гарриет и замолчала.
— Что — мы?
— Пруд…
Он протянул руку, но не коснулся девочки.
— Нет, не думай об этом, Гарриет. Тот отстойный прудок просто заполнен грунтовыми водами. Как только проглянет солнце, он высохнет.
Гарриет внимательно смотрела на Рэймонда.
— Но я думала, что он здорово глубокий. Я думала, все пруды в карьере глубокие.
Он покачал головой:
— Этот — нет. Мы так говорим, чтобы отпугивать детишек, потому что некоторые из этих прудов глубокие, в старых карьерах, которые превратились в озера. Только не говори никому, Гарриет. Ты разумная, но есть легкомысленные дети, которые приходят и навлекают на себя неприятности, желая поплавать там на доске.
Гарриет охнула и прикусила губу.
— Рэймонд, в какое время вы в последний раз видели мистера Армстронга в субботу?
— Я работал до часу дня, а потом ушел обедать, как все остальные. Этан все еще занимался солнечными часами.
— В час дня все ушли из каменоломни?
— Отец задержался. Он всегда уходит последним, потому что бригадир. Но двадцать минут второго он сидел в пабе, — быстро добавил молодой человек, внезапно заинтересовавшись своей холщовой сумкой и не глядя на нас.