– На… ознакомишься на досуге! – На стол шлепнулась тяжелая книга в кожаной обложке. – Авось умных мыслей прибавится.
– «Трактат об увеличении народонаселения», – вслух прочел заглавие Орлов и насмешливо хмыкнул: – Дожили! Французы амуру российского мужа учить удумали… – простерев руку театральным жестом, он дурашливо продекламировал: – Ужель умом увечны мы, потех любовных и забав… Муза умерла, не успев родиться. Светлейший смущенно затеребил затылок.
– С Васькой Рубиным вчера пьянствовал? – догадалась императрица.
– С Гаврилой Державиным, – обиженно насупившись, признался фаворит.
– Лучше подумай, как казну наполнить, – уже беззлобно посоветовала Екатерина.
Порывшись в кармане, Орлов извлек сложенный вчетверо листок бумаги и неторопливо разгладил его на столешнице.
– А что тут думать-то? – ответ прозвучал с ленцой. – За нас уже подумали…
С минуту в кабинете царила тишина. Екатерина с недоумением вертела в руках диковинную ассигнацию, слегка прищурив глаза. Тишина закончилась – раздалось шипенье разъяренной кошки.
– Это что?!
Генерал-прокурор судорожно дернул пером. Докладная записка украсилась жирной кляксой.
– Что это такое?!
Статс-секретарь попытался изобразить предмет интерьера. Сторонний взгляд отметил бы несомненное сходство с египетской мумией.
– ………………!!! – от души завернула Екатерина.
– Опять с Парашкой Брюс в общие бани ходила, – ехидно ухмыльнувшись, фаворит наклонился к уху Вяземского. – Она всегда оттуда новые словечки приносит.
– Мне кто-нибудь ответит?!
Тонкостенная чашка китайского фарфора, мелькнув на прощанье золоченым узором, с жалобным звоном разлетелась на сотню мелких осколков. Светло-зеленая заварка из драгоценного сбора чайных цветов весело потекла по стенным гобеленам, собираясь блестящей лужицей на вощеном паркете сандалового дерева.
– Като, не шуми… – болезненно поморщившись, Орлов прихватил со стола серебряный кубок почти до краев наполненный ромом. – Голова трещит.
Глава Тайной экспедиции завистливо дернул кадыком, наблюдая за процессом.
– Уф! – довольный возглас эхом булькнул из наполовину опустевшей посудины.
– Похмелился? – высочайший вопрос прозвучал с нескрываемой издевкой. – А теперь рассказывай.
– Ламбро Каччиони секретную депешу прислал… Язвительный комментарий не замедлил себя долго ждать:
– Три года всего прошло.
– Вместе с письмом от беглянки, – не обратив внимания на упрек, фаворит невозмутимо продолжил. – Много интересного рассказал…
– Из Европы тоже много чего шлют, – перебила его Екатерина. – Ноты протестные, жалобы августейшие… газеты на каждом углу кричат про самозванку. Только по их выходит, что она – Великая княжна. Наместница от русского престола в стране заморской…
– Заморье, – вставил реплику Вяземский.
– Что?!
– Это город так называется – Заморье. Столица нашей беглянки.
– Та-ак! – с угрозой протянула императрица. – У нее уже и столица имеется. А что еще? Фаворит переглянулся с генерал-прокурором.
– Своя армия… – виноватым тоном промолвил Орлов.
– Сколько?!
– Никто не знает, матушка, – торопливо вмешался Вяземский. – Доподлинно известно, что две тысячи казаков ушли за море.
– Сербская шляхта от Габсбургов бежит, греки, македонцы, – мрачно дополнил фаворит. – Болгарский гусарский полк в полном составе к беглянке бежал… – он хмыкнул над собственным каламбуром.
– Почему? – Екатерина полностью пришла в себя, и голос звучал спокойно.
– Земли, звания, должности, – пожал плечами Орлов. – Ее манифест, почитай, в каждой стране известен. Едут не только солдаты… италийские зодчие, чешские стеклодувы, германские металлурги…
– Мы предлагаем то же самое! – тон государыни стал резче.
– Мастеровой и крестьянский люд от нас имеет восемь шиллингов на переезд, – статс-секретарь, заглянув в бумажку, осторожно внес пояснение.
– Сколько дают ее эмиссары?
– У нас казны не хватит с ней соперничать. Глава Тайной экспедиции сокрушенно покачал головой.
– Откуда у нее деньги?! – августейший кулак с грохотом опустился на стол. Через секунду на том же месте волчком закружился голубоватый бриллиант размером с перепелиное яйцо.
– Подарок, – скупо поведал фаворит. – Тебе матушка… от беглянки.
Женщина взяла верх над императрицей – какое-то время камень сверкал и перекатывался в ладошках Екатерины. Наконец, оторвавшись от созерцания, она устало приказала:
– Рассказывайте все! И потрудитесь объяснить, почему я получаю новости из чужих рук.
– Матушка! – виновато развел руками генерал-прокурор. – Два года ни слуху, ни духу – одни сплетни да сказки о стране чудесной, заморской. А год назад все резко изменилось…
– До того купцы европейские товары везли за океан, и хороший доход имели, – подхватил эстафету фаворит. – Она платила золотом, не скупясь. А в последнее время в Европу диковинки хлынули. Таких изделий еще никто не видывал. Кто первым поспел – обогатился мгновенно. Ажиотаж поднялся неимоверный, но… – светлейший восхищенно цокнул языком. – Самозванка издала указ: на территории Заморья все расчеты производятся только ассигнациями.
– И в чем подвох? – оживилась Екатерина.
– Никого подвоха, – покачал головой Орлов. – Наоборот. Курс ее денег растет по отношению к золоту.
– Даже так? – высочайшая бровь взметнулась в удивлении.
Любимым занятием всех правителей в кризисные времена была порча монет: уменьшалось содержание золота в металлических деньгах при неизменном номинале. Самый серьезный рост цен Европа испытала после того, как в Старый Свет хлынуло золото конкистадоров. Россию, как обычно, эта волна накрыла чуть позже.
Ассигнационные банки, занимавшиеся введением в обращение бумажных денег, действовали под бдительным оком губернаторов и городничих… с соответствующим результатом. Собственно, кредитных банков было всего два: «Дворянский заемный банк» с отделениями в Петербурге и Москве, и «Купеческий банк» в столице. Ссуды выдавались под залог имущества дворянам и купцам, и не превышали 1000 рублей. Крестьянам – 20 рублей под 6% годовых.
Денег в стране не хватало катастрофически, а ассигнациям население доверяло мало. Впрочем, в Европе дела обстояли не намного лучше. Потому-то известие о росте курса бумажных денег по отношению к золоту и вызвало столь бурную реакцию.
– Три банка – в Париже, Вене и Риме – меняют заморские червонцы на золото по первому требованию.
– Банки ее? – уточнила Екатерина.
– Неизвестно, – светлейший сделал неопределенный жест рукой. – Но агенты доносят, что граф Шувалов встречался с ее людьми.
Всесильный фаворит Елизаветы Петровны после ее смерти покинул отечество и уехал в Европу. Его влияние в королевских дворах Старого света было столь велико, что он стал единственным иностранцем, получившим приглашение в Сиреневую Лигу – круг приближенных Марии Антуанетты. Там вершилась французская политика.
– Что еще? – бриллиант вновь закружился по столу.
– Многие считали, что это афера, – вновь вмешался Вяземский. – Но она сумела сделать безопасной перевозку золота за океан.
– Каким образом?
– Купцы покупают именные векселя Центрального банка Заморья в Европе, а в Бостоне меняют их на наличное золото. Но в последнее время и этого не делают – нет нужды. Почти вся торговля пушниной в руках самозванки. Индейцы наотрез отказываются торговать напрямую. В результате цены на меха выросли почти вдвое… – причмокнув губами, генерал-прокурор дополнил: – Что нам только на руку.
– Почему?
– Наши меха тоже при этом дорожают, – с некоторым недоумением пояснил князь Вяземский.
– Я не о том! – раздраженно махнула рукой императрица. – Почему индейцы торгуют пушниной только через нее?