Зато Винд не сомневался ни мгновения. Он с таким уверенным видом пробирался вдоль скалы, как будто только и делал всю жизнь, что разгуливал по этакому безобразию – хотя ему-то что сделается…
Почему-то дракон предпочитал идти в человеческом облике – я сомневался, что это ради меня, но так было гораздо лучше. Эти мостки он тоже решил преодолеть на своих двоих, а не на крыльях: за что и поплатился!
Я шел медленно, стараясь ступать так же как он – в отличие от всяких ящериц, у меня только одна шкура, поэтому успел разглядеть все детали: вот Винд скользит по хлипким доскам, одна из них, почти на середине подламывается, и дракон повисает на соседнем колышке аккуратно подтягиваясь. В следующий миг он тоже обламывается под тяжестью тела…
И дракон, все еще цепляясь за рассыпающиеся щепки и волокна, валится в ущелье, на дне которого бурлит поток…
Прижавшись к скале, как к единственной на всю жизнь возлюбленной, я оцепенел.
Признаюсь, несколько минут я ждал, что вот-вот дракон просто взмоет в небо. Не дождался…
Абсолютно ошалевший, я отстранился и все-таки глянул вниз – Винд висел на крохотном уступе и цепляясь за трещины и выступы едва ли не ногтями, упорно лез вверх.
Чертова ящерица! Он просто невозможен!
Тут я стряхнул оторопь, достал веревку, быстро закрепил ее и сбросил ему. Винд поднял голову, и мы встретились глазами, – уж чего-чего, а страха я там точно не увидел.
Дракон с внешней легкостью проделал обратный путь на мостки, и до конца этой дьявольской висячей тропы мы шли уже в связке. Умные мысли часто приходят позже, чем следовало бы.
Оказавшись снова на твердой земле, некоторое время мы просто переводили дух, валяясь бок о бок: дракон там или не дракон, но и ему это приключеньеце удовольствия не доставило, и я видел, как подрагивают его руки от отпускающего напряжения…
В этот момент дракон был мне даже симпатичен.
– Тайрен, – раздался его голос, пока я вглядывался в небо, прислушиваясь к своим ободранным ладоням, – почему ты это сделал?
– Что?
– Бросился мне помогать.
Не сразу, – подумал я с некоторым стыдом, и пожал плечами.
– А почему вы не перекидывались?
Сейчас можно было и обнаглеть.
Винд фыркнул со смешком:
– И идти дальше голым? В горах холодные ночи.
До меня не сразу дошло, что он пошутил.
Как только я пришел к выводу, что и дракона можно терпеть, он опять взялся за свое.
– Твоя сестра в беде? – неожиданно спросил он уже на привале.
Я только-только расслабился, и он застал меня врасплох.
– Да.
– Рассказывай, – распорядился Винд.
Так я и знал. И ведь не отстанет же!
– Нечего рассказывать, лорд Винд. Наша семья разорилась, и кредиторы устали дожидаться пока я оплачу долг. Наир продали, и караван ушел в Миркаль.
Я опустил упоминание того, что продала ее Аспазия, наша горячо любимая "вторая матушка"!!! Сука… Убил бы…
У Винда чуть дрогнули губы. Мне показалось, что я уловил на его лице нечто похожее на презрение и отвращение, – и разозлился: ты-то какое право имеешь судить?! Пусть и не все из нас образец достоинства и чести, а некоторые и вовсе откровенные скоты, зато мы, по крайней мере, люди, а не подделка!
– Что у драконов не бывает рабов? – сейчас мне было плевать, что он опять может подвести дело к драке.
– Бывает, – задумчиво согласился Винд, – Все бывает. Кроме одного: рабов-драконов.
Лучше б он меня вызвал!
Пробуждение было до нельзя интересным: во-первых, Винда нигде не оказалось, а во-вторых, рядом сидели два дракона. Один золотисто-зеленый, и я почему-то сразу понял, что это не Винд. Второй – мальчишка лет пятнадцати, смуглый кареглазый с жесткой черной гривой. Но уже с крисом на поясе, – из молодых да ранних.
Я пялился на них, гадая как мне себя вести. Пауза затянулась, и дракон-ящер наклонился, дохнув мне прямо в лицо. Не пламенем конечно, но тоже приятного мало: клыки у него были просто впечатляющие!
– Мы решили тебя не будить, – сообщил дракон-мальчишка с легким пренебрежением и снисходительностью.
Это было уж слишком! Значит, они тут сидели и ждали, когда же глупый жалкий человек проснется, наслаждаясь тем, что могут сделать с ним все, что угодно… А он бедный спит и не знает!
Я вскочил и начал собираться, обойдясь без всякого приветствия. Дурость конечно, но у меня все нутро переворачивало при мысли о поклонах этому мальчишке.
– Винд пошел к логову, – сообщил дракончик, – Ты идешь с ним?
– Это он идет со мной, если быть точным, – отрезал я, и тут же проклял свой шустрый язык, когда дракончик сдавленно фыркнул.
– Кто сказал, что ты куда-то идешь, человек? – раздался за спиной резкий голос,
– Ацис мой!
Зеленый дракон превратился в зеленого юнца. Хотя я несколько несправедлив. Парню было лет девятнадцать на вид, высокий, крепкий, и наверняка хороший боец.
– Разве у вас не принято спрашивать разрешения? – он явно наслаждался ситуацией, перетряхивая всего меня холодным взглядом ореховых глаз, – Или хотя бы здороваться?
– Шторм, оставь его, – попросил дракончик, – Он забавный.
Я почувствовал себя чем-то вроде ярмарочной обезьянки. Очень забавной обезьянки, которая должна развлечь двух ошалевших от скуки оболтусов. У меня уже тряслись руки от желания выпороть их обоих.
– И наглый, – прищурился Шторм, – Или ты просто самоубийца?
Его вопрос меня немного отрезвил и заставил вспомнить, что передо мной все-таки дракон и местный лорд. Изо всех сил напрягая сведенное яростью горло, мне все же удалось процедить.
– Мое имя Тайрен. И я иду через Кельдерг.
Если я сейчас поклонюсь этому юнцу, – да хоть просто кивну, – то дальше я уже никуда не пойду, потому что следующим шагом будет вылизывание его сапог.
– Шторм, он пришел с Виндом, – напомнил дракончик, и это вмешательство разозлило меня еще больше.