— Ты, главное, не волнуйся, Уолтер, — сказал он. — Делай все то же, что в прошлый раз: поболтай с кофеварщиками…
— С баристами, — поправил я.
— Ну да, с баристами. А я позабочусь обо всем остальном. Как только увидишь, что я двинулся к выходу, иди следом. Но так, чтоб не привлекать внимания к нашему уходу, конечно.
— Конечно.
— И учти еще одну вещь, Уолтер. «Старбакс» уже давно связал саботаж в туалете с порчей сахара, кримеров и прочего дерьма. Теперь они наверняка выставили охрану и, очень может быть, развесили камеры наблюдения по всей кофейне. Все это осложняет работу, но не делает ее невозможной. Мы, скорей всего, в последний раз работаем внутри помещения. Все три части операции «Слоновье дерьмо» не требуют проникновения внутрь.
— Господи, спасибо тебе за три части операции «Слоновье дерьмо»! — сказал я искренно.
— Если высшая сила действительно с нами, то ее помощь нам нужнее всего именно во время операции «Тараканья бомба». В этом покере ставки очень высоки, Уолтер.
По-видимому, Фокс хотел меня успокоить, но его слова прозвучали не как утешение, а как смертный приговор. Эти ребята из «Старбакса» — не идиоты. Они, конечно, не знают, кому это понадобилось устраивать такие подростковые шуточки, но они теперь настороже и наверняка не допустят, чтобы эти шуточки повторялись.
— Да, ставки слишком высоки, — подтвердил я. — Может, не пойдем, а?
Мы были уже рядом с кофейным гигантом.
— История требует, — ответил Фокс, — чтобы мы вошли в долину смертной тени держа хвост пистолетом и с полной коробкой тараканов в руках.
С этими бессмертными словами он отворил дверь и проследовал внутрь, а я поплелся за ним по пятам, как деревенский дурачок за большим дяденькой.
Я не буду утверждать, что Фоксом и Клайд двигали какие-то возвышенные мотивы. Они не выдвигали никаких требований к «Старбаксу». Им было все равно, используют ли в кофейне неорганические кримеры. Они вступили в войну с гигантом просто так, просто шутки ради, как и всё, что они делали. Или потому, что кто-то когда-то давно сказал, что им слабо такое сделать.
В дверях стоял новый охранник, но он едва взглянул на Фокса: вид этого посетителя не вызывал подозрений. Фокс завязал свои волосы в хвост и нацепил очки в тонкой оправе, как у чокнутых компьютерщиков. Такой парень, да еще с компьютером в коробке, был меньше всего похож на нарушителя спокойствия. Камер наблюдения было не видно, и Фокс, сделав заказ, занял место в дальнем углу кафе и задвинул свою коробку под столик. Через пару минут он подошел к стойке, заплатил, взял кофе, вернулся обратно и принялся спокойно читать журнал и прихлебывать латте. Я подошел к стойке, за которой теперь орудовали аж четыре человека — два парня и две девушки. Никого из них я раньше не видел.
Я сделал заказ:
— Двойной эспрессо с собой, пожалуйста!
— Это называется «доппио», — откликнулась одна из девушек, обращаясь в пространство.
— Отлично, — подхватил я, — а скажите, вот там у вас один столик в виде шахматной доски. За ним кто-нибудь играет?
Четыре баристы — или кто они там на фиг были — вовсе не кинулись спорить друг с другом по этому поводу, как я рассчитывал. Они продолжали заниматься своим делом: молоть, смешивать и разливать кофе, подавать его клиентам, одним из которых был я. Только девушка, сказавшая про «доппио», поглядела на меня с недоумением, но потом милостиво ответила:
— Пока никто.
Я решил, что пора приступать к развешиванию лапши.
— Вы знаете, я в свое время чуть не стал шахматным вундеркиндом, — начал я, стараясь говорить громче, чтобы слышало как можно больше работников. — Когда мне было всего семь лет, я уже играл с международным гроссмейстером Сэмюелем Решевским. Это было в Хьюстоне, штат Техас.
— Ничего себе, — откликнулся парень, разливавший кофе справа от меня и находившийся ближе всех к Фоксу. В его голосе не слышалось особого восхищения моими детскими успехами, но все-таки это была хоть какая-то человеческая реакция.
— Ей-богу! — подхватил я, придвигаясь к нему поближе и садясь так, чтобы он не мог видеть Фокса. — Правда, у Решевского было пятьдесят противников разом, и при этом он всех обыграл. Но я был самым младшим, и потому мою фотку поместили на обложку «Хьюстон Кроникл»!
— Вау! — воскликнул парень, подавая мне доппио.