Это было правдой, или сирена говорила за него?
Мера понятия не имела, и ей было все равно.
Мере показалось, что ее разум раскололся надвое, здравый смысл кричал откуда-то издалека — Проснись!
Мера, конечно, не стала бы этого делать. Ее желание обладать Бастом больше, чем ее сила воли. Больше, чем весь мир.
У нее закружилась голова, и она подняла на него глаза. — Будь моим.
Баст прижался губами к губам Меры, с отчаянием притягивая ее к себе, его пальцы впились в ее кожу.
Они целовались так крепко и так долго, что она больше не чувствовала своих губ. Их губы, зубы, языки были вовлечены в бешеную войну, их хриплое дыхание смешалось.
Когда он слегка отстранился, Мера вцепилась ногтями в его плечи, умоляя вернуться.
— Я так этого хочу. — Он подтолкнул Меру к гладкому камню и приподнял ее, так что она обхватила его ногами.
— Ты нужен мне, — прошептала она.
Сила сирены лишила их обоих здравого смысла. Или, может, она освободила что-то, что всегда было в них с самого первого дня.
Мера едва осознала горькую правду, что Баст, возможно, так не думает. Что, возможно, она удерживала его против воли.
Сирена фыркнула при этой мысли.
«Продолжай» — пел для них океан.
Мера обхватила Баста за плечи, ноги обвились вокруг его талии, умоляя о продолжении. Ее лоно жаждало его.
Баст не сводил с Меры глаз, входя в нее одним мощным толчком. Громкий вздох сорвался с ее губ, но он продолжал смотреть на нее, толкаясь все глубже и глубже.
Он стиснул зубы и зашипел.
Мера была с другими мужчинами раньше, у нее остались смутные воспоминания об этом, но сейчас все по-другому, размеры его члена вызывали сладкую боль.
Баст яростно входил и выходил из нее, от трения у Меры кружилась голова. Он вошел глубже, его ритм нарушился, когда он скользнул языком ей в рот.
Баст была безжалостным. Мера громко стонала, теряя самообладание, поднимаясь все выше и выше, пока не почувствовала приближение оргазма.
Тихий вскрик сорвался с ее губ.
Это неправильно, так неправильно. И она не хотела, чтобы это прекращалось.
— Мера, черт возьми! — прорычал он, уткнувшись головой в ее шею.
Он ускорил темп, его член пульсировал внутри нее. Баст полностью был пойман в ловушку, и Мера тоже. Они продолжали двигаться, гибель и спасение друг друга, битва похоти и безумия, которая, как она надеялась, будет длиться вечно.
Внутри разгорелся огонь, и Мера сгорела. Нет, она вспыхнула.
Она прокричала его имя. Ее тело содрогнулось от очередного оргазма, но Баст крепко удерживал ее на месте. Она так крепко сжала его, когда ею овладело восхитительное головокружение.
— О, котенок, — выдохнул он ее прозвище, как будто это была молитва. Он снова ворвался в нее, увеличивая ее наслаждение, и Мера увидела звезды.
Медленно Мера приходила в себя. Ее дыхание выровнялось, но она крепко обхватила Баста ногами за талию. Лаская его белые волосы, прошептала: — Это было феноменально, детектив.
Пульсирующий член Баста все еще внутри нее. — Ты моя, — выдохнул он. Его грудь вздымалась, он обхватил ее щеки, большим пальцем лениво провел по ее нижней губе. — Я заявляю права на тебя, Мера Мореа. Я заявляю права на тебя под луной и звездами. Я заявляю права на тебя под ночным небом.
Мера проснулась, тяжело дыша. Она села на кровати, пристально глядя на темную комнату со светло-голубыми стенами.
Простыни и матрас, как и ее одежда, были мокрыми от пота, прилипая к коже. Ее трусики, однако, промокли совсем не от пота.
Дверь в комнату внезапно распахнулась, и Мера чуть не выпрыгнула из кровати. Баст стоял в дверном проеме, лунный свет освещал его озадаченное лицо.
Возможно, Мера все еще спала.
— Что, черт возьми, это было? — спросил Баст.
Холодный пот выступил бисеринками на ее коже. — Что?
Он указал на нее пальцем. — Ты знаешь что! — Бросившись вперед, он сел рядом с ней на кровать, его глаза, казалось, светились в темноте.
Только тогда она поняла, что на нем нет рубашки.
Опустив взгляд на ее грудь, он ухмыльнулся. — Хм, ты хорошо выглядишь удовлетворенной. — Он покачал головой. — Извини. Я понятия не имею, что…
Песня сирены не покинула его полностью. Она не оставила и Меру.
— Баст. — Она скрестила руки на груди. — Мы разделили этот сон?
Он кивнул. — Я понятия не имею…
— У тебя есть сила разума, — напомнила она, отодвигаясь подальше от него на кровати. Она не могла позволить ему связать произошедшее с ее сиреной, он не должен узнать.
Баст уставился на нее, открыв рот. — Мера, я бы никогда… — Он с трудом сглотнул. — Я понятия не имею, что, черт возьми, только что произошло. Клянусь.
Она знала, кто несет за это ответственность.
Ее похотливая сирена.
Они долго тихо сидели в темноте.
— Мне жаль, — произнес Баст напряженным тоном, его взгляд был потерянным и испуганным. — Я не знаю, как это сделал. Может, я хотел этого достаточно сильно, чтобы… — Его голос дрогнул.
— Не извиняйся, — выпалила она, чувство вины разрывало ее изнутри. Хотя знала, что не должна этого делать, Мера все же придвинулась ближе к нему и взяла за руку. — Что бы ни случилось, я желала этого. Ты тоже?
Посейдон в канаве, а что, если он скажет «нет»? Что, если ее сирена взяла его против воли?
Баст порочно улыбнулся. — Котенок, я должен быть сумасшедшим, чтобы не хотеть этого.
Мера расслабилась и глубоко вздохнула, хлопнув себя рукой по лбу. — Ладно. Это хорошо, — пробормотала она.
Она хотела бы убить ненасытную силу внутри себя. Что, если Баст узнает, что она сирена? Что, если он поймет, что это Мера виновата в произошедшем?
— Итак, мы оба хотели этого. — Его лицо внезапно просветлело. — Тебе понравилось?
Она сильно покраснела и заерзала на простынях, плотно прижимая одеяло к груди. — Это был сон, Баст. Что бы ни случилось, это закончилось. Лучше нам забыть об этом, верно? — Она не стала дожидаться его ответа и указала на дверь. — Возвращайся на свой диван. Завтра у нас впереди важный день.
Наклонившись вперед, он пальцем начал вырисовывать круги на ее руке. — Ты уверена? — Он кивнул на свои боксеры, испачканные его спермой. — Мне все равно придется сегодня спать голым…
«Возьми его!» — потребовала ее сирена.
Мера действительно хотела прижать Баста к матрасу, стянуть с него боксеры и принять его в себя, но толика здравого смысла, которая у нее еще оставалась, остановила ее.
«Сомневаюсь, что ты пожалеешь об этом», — возразила ее сирена.
«Заткнись, безрассудная сучка!»
— Уверена, — запинаясь, ответила Мера.
— Звучит неуверенно, котенок. — Он некоторое время наблюдал за ней, давая ей шанс передумать.
— Баст, что ты сказал мне в конце? — спросила Мера, пытаясь вспомнить его слова.
— Я заявляю права на тебя под луной и звездами. Я заявляю права на тебя под ночным небом…
Его глаза расширились, похоть в них быстро сменилась абсолютным ужасом, и дрожь пробежала по его телу. Он отвел взгляд. — Это был просто сон. — Он уставился на стену. — Ты права, нам нужно отдохнуть.
Баст встал с кровати, но остановился и повернулся к ней лицом.
— И все же, есть кое-что. — Он наклонился ближе и коснулся кончиком носа ее правой щеки, их губы были так близко, что, если бы она чуть повернулась…
Сердце Меры бешено колотилось в груди, и она начала опасаться, что упадет в обморок. Она почувствовала, как этот ублюдок ухмыляется.
— Гарантирую тебе, котенок, — прошептал он, согревая дыханием ее кожу, — в реальности я намного лучше.
Глава 13
Полицейский участок Баста занимал половину единственного здания в Тир-На-Ног, которое напоминало дома Холлоуклиффа. Благодаря квадратной форме и стеклянному фасаду сооружение выделялось среди города. Это напомнило Мере одинокого солдата, окруженного вражескими войсками.
И солдат проигрывал бой.
Коридор и лифт из серого мрамора были точно такими же, как в городе Меры, но сходство кончалось, когда двери лифта открылись на втором этаже.