В последний раз Громов виделся со своим однокашником лет пять назад. Их случайная встреча произошла на Тверской и длилась всего лишь пару-тройку минут. Обменявшись несколькими стандартными фразами о здоровье и житье-бытье, земляки тут же разбежались в разные стороны. С тех пор, как отметил про себя Громов, его однокашник практически не изменился — все та же крепко сбитая фигура, золотая цепь на шее, короткая шевелюра, несколько телохранителей по бокам. Даже сигареты, которые курил теперь Самсон, были те же, что и во время их последней встречи — «Винстон».
Увидев Громова, Самсонов первым шагнул навстречу и протянул для приветствия руку. Затем спросил:
— Что с моей дочерью, Громов?
— Не волнуйся, она жива. Мы делаем все, чтобы уговорить этих ублюдков отпустить детей.
— Пропусти меня к ним, я сам с ними поговорю.
— Не могу, Самсон. Во-первых, потому что сюда уже понаехала тьма-тьмущая всякого начальства. А во-вторых, не думаю, что у тебя что-нибудь получится. Это отморозки, для которых никаких авторитетов не существует. Они три дня назад самого Мудреца грохнули.
Судя по тому, как поперхнулся дымом Самсонов, последняя новость его ошеломила.
— Чего они хотят? — спросил он после некоторой паузы.
— Полтора лимона баксов.
— Так дайте им — пусть подавятся!
— Откуда же у бедной московской милиции такие деньги? Мы отправили людей в банк, однако они медленно шевелятся. Сам понимаешь — банкирам нужны гарантии.
— Плевать на банкиров, я сам достану эти гребаные бабки! — сказал Самсонов.
Он подошел к одному из своих качков и сказал ему несколько фраз. Качок в ответ согласно кивнул головой, вскочил в джип и укатил в сторону Денисовского переулка. Самсонов тем временем вернулся к Громову.
— Минут через десять эти полтора лимона будут здесь. Что еще надо? Может быть, дать тебе моих людей?
— Не надо, Самсон. Ты же видишь, здесь до хреновой тучи спецназовцев. А за деньги спасибо. — И Громов в знак благодарности пожал руку своему однокашнику.
Оставив Зотова дожидаться обещанных денег, Громов и Кадилин вернулись в школу. И как оказалось, очень вовремя. Капоне вновь стал отпускать угрозы в адрес заложников и требовать деньги.
— Через двадцать минут деньги будут у тебя, — сообщил ему Громов.
Стоявший рядом генерал, услышав это, удивился:
— Откуда у вас такая информация? По моим данным, деньги будут не раньше чем через час.
— Эти деньги нам даст один знакомый мне коммерсант, — ответил Громов.
Капоне, услышав об очередной затяжке с выплатой выкупа, потерял терпение и заорал:
— Слушай, мент, ты меня уже достал своими байками! Я тебе обещал, что грохну девку, так что не обижайся.
В следующую секунду за дверью раздалось какое-то непонятное движение, после чего тишину пронзил оглушительный визг. Судя по голосам, это кричали юные заложницы. Затем возле самой двери Громов вновь услышал голос Капоне:
— Мент, ты здесь? Девка рядом со мной, и сейчас ты услышишь, как я ее грохну.
— Постой, Капоне! — закричал Громов и буквально припал к двери. — Я же сказал тебе, что через двадцать минут деньги будут у тебя. Всего лишь двадцать минут! Даю тебе слово.
— Слово, говоришь? — переспросил бандит. — Мне еще ни один мент слова не давал. Ну, ладно, уговорил: жду двадцать минут — ровно до шести. Но если наврал, не обижайся — смерть этой девки будет на твоей совести.
Добившись очередной отсрочки с выплатой, Громов на этот раз не испытал никакого облегчения. Слишком маленьким было время, которое ему удалось отвоевать у преступника. Шансов на то, что гонец, посланный за деньгами, действительно успеет обернуться за столь короткий промежуток времени, были равны нулю. Громов взглянул на часы — до окончания отпущенного бандитом срока оставалось уже десять минут. «Где же ты, где?» — пульсировала в сознании сыщика одна и та же мысль. Когда стрелки на часах отсчитали еще две минуты, а гонца все не было, Громов не выдержал и сам отправился к нему навстречу. Выбежав из школы, он подбежал к тому месту, где несколько минут назад он разговаривал с Самсоном. Тот по-прежнему стоял возле своего навороченного джипа и курил.