- Тебе не предлагаю. Окосеешь с непривычки, а мне нужно... Грибы солёные, не забывай! Аах! - он залпом выпил.
Ивась ел, Джанкарло молча катал стаканчик в пальцах, потом заговорил:
- Я знаю, ты меня стариком называешь...
Ивась вздрогнул. Мысли он, никак, читает?
Джанкарло мелко рассмеялся.
- Мне всего пятьдесят, приятель! Я первый сюда пришёл, и я уйти отсюда хочу. Как человек уйти. Не прятаться всю жизнь, а как человек...
- А я-то что? - не понял Ивась.
- Помочь можешь, - непонятно сказал Джанкарло, налил и быстро выпил ещё. Потом придвинул Ивасю большую кружку. - Брусничный морс. Тебе самое то! Так вот... - он снова замолчал, собираясь с мыслями. - Я для чего угощение собрал... Пойми, приятель, оно последним может стать, если ты согласишься! Ничего не будет: ни мяса, ни хлеба, ни гадкой самогонки, - Джанкарло тряхнул бутылку. - Только это останется.
На фанеру упал пищевой брусок попечителей.
- С чем я могу согласиться? Объясни, Джанкарло.
- Ты сказал, интернатский. Сбежал?
- Да.
- Почему?
Ивась отставил тарелку. Очень вкусно, но пришла пора платить. Память не желала возвращаться в прошлое, разум хотел остаться здесь, в простом и уютном мире, а Джанкарло, похоже, мечтал его разрушить.
- Гадкий у тебя самогон, Джанкарло? - сказал он. - Хочу попробовать, как это. Напоследок. Глоточек?
Ивась выпил, прокашлялся и стал рассказывать. Про то, как мама читала ему сказки, про тётку в синем, про соседей по палате, про всё, что мог вспомнить. Про кожу с номером в холодильнике...
- Наверное, мне показалось, - пробормотал он. - Или там хранилась свинина. Голова кружится...
- Нет, - печально сказал Джанкарло. - Это не интернат, это ферма. Вас растят на убой, как ты сейчас свиней. Мясной загон, только больше!
- Здесь что-то неправильно... - ответил Ивась. - То, что ты говоришь - бессмысленно! Нас учат, Джанкарло. Понимаешь? Учат! Мы сдаём тесты, играем. Я знаю множество слов и понятий, умею читать и писать, а ведь меня забрали из дома в семь лет. Зачем всё, если на мясо?!
- Зачем им хлысты, парень?
- Не знаю... Может, так положено, или у них такие правила воспитания!
- Вас готовят на убой, - повторил Джанкарло. - Я могу это доказать, если ты поможешь.
- Я помогу.
Ивась вышел на воздух и его вырвало. Пропало угощение! Хотелось верить - виновата самогонка, но Ивась знал, что это нет так.
Давно стемнело. С чёрного неба падал крупный снег. Последний снег этой зимы. Скоро потеплеет, деревья оденутся свежей листвой, птицы выведут птенцов и зацветут яблони. К этому времени они должны быть готовы...
Теперь Ивась бывал у Джанкарло часто. Ему понравилось задавать вопросы и слушать, то есть делать то, чего лишил его интернат.
- Здесь собрались те люди, парень, - рассказывал Джанкарло, - кто не согласен с мясными загонами. Мы пришли из разных мест, у каждого своя история, но все мы не хотим жить в мире, где человек в любой момент может стать пищей. Это устроенный мир без голода и болезней, у нас чистый воздух, а живём мы столько, что и не снилось предкам, но... Ты знаешь, предки написали тома законов, они определили точное наказание для каждого проступка - от безобидного нарушения и до самого кошмарного, самого отвратительного преступления! Были специальные люди, которые толковали законы, были такие, кто искал и ловил преступников, а были те, кто определял наказание. Были даже те, кто защищал!
- Преступников? - не верил Ивась.
- Именно. Люди ошибаются. Можно обвинить не того человека, можно неверно прочесть улики, много чего. Чтобы не пострадали невинные люди, вот для чего были нужны защитники. Иначе они назывались адвокаты.
Ивась знал это слово.
- Так вот! - продолжал Джанкарло. Он горячился, глаза сверкали, словно бутылочка, что стояла в ожидании под столом, уже открыта и почата. - Так вот... Предки занимались делом, а мы? Для всех поступков наказание одно - мясной загон! Нет права на ошибку, понимаешь? Сверху будто каменюка висит, - и ты каждый миг ждёшь: вот она свалится! На редкость гадкое чувство, приятель!
Джанкарло выпивал рюмку, закусывал грибами. Солил он отлично, лучше многих в пещерном поселении. Наверное, лучше всех. С луком и диким чесноком, с клюквой и дубовыми листьями... Старик, как по привычке называл его за глаза Ивась, знал уйму способов сделать вкусно.
- Но они устали, парень, - говорил Джанкарло. - Они потеряли цель и хотят тихо жить. Чтобы о них забыли, чтобы их не трогали... Надо встряхнуть их . У кого-то цели вовсе не было, кроме одно - уйти, убежать, скрыться. Надо дать им эту цель! Для этого нужен ты, Ивась!
- Зачем? - спрашивал Ивась, чтобы сделать Джанкарло приятное. Старик ждал этого вопроса. Он хотел ещё раз повторить свои доводы. Может быть, чтобы окончательно поверить самому?