До чего же богатая на живность планета!
След тоже был тут. Яркий, широкий. Посчитав, что ушли от погони, бандиты объединились и двигались большой группой. Значит, их логово близко. Бранч побежал вперёд, стараясь снова не упасть в дикость. Не хватало съесть кого-нибудь ненароком и отравиться...
Погоня отстала, и бойцы решили, что их залп всё-таки повредил корабль попечителей. Потому к пещерам возвращались хоть и скрытно, но быстро и не слишком таясь. Привели себя в порядок, помянули Иржи и занялись повседневными делами.
Передав на время отряд в руки Луиджи, Ивась напросился к Мустафе, на ферму. Хромой свинарь давно нашёл себе нового подручного, но отказывать не стал. Лишние руки - всегда облегчение.
В свинарне пахло, но Ивась хотел этого запаха. Таскать тележки с навозом, менять подгнившие доски в загоне, чистить сливной жёлоб, - что угодно, лишь бы забыть, перебить тошнотворный дух горелой человеческой плоти!
Поздним вечером третьего дня, после помывки, он отправился к Джанкарло, поговорить. Разговора могло не получиться, стояла ночь, но Ивасю повезло, вожак не спал.
Джанкарло сдал. Несмотря на жар, исходивший от печи, он кутался в тёплую куртку, а ноги сунул в широкие округлые сапоги. В руках старик держал парящую жестяную кружку.
- Болею я, парень, - сказал он, когда Ивась показался в дверях. - Спасибо Луиджи, притащил откуда-то валенки, - он показал бровями вниз, на ноги. - Проходи, чай наливай. Хороший чай, с травами. Да ты знаешь, у меня плохого не бывает.
- Ивасю за валенки спасибо скажи, - усмехнулся сидевший рядом Луиджи. - Это из его запасов.
- Как это?
Ивась сел рядом, налил чай: действительно, очень вкусно!
- Просто, - сказал Луиджи. - Склад, который ты нам показал, не один был. Ещё вещевые, продовольственные.
- Я помню, ну и что?
- Валенки оттуда, - сказал Луиджи. - Раньше почему-то считали, что...
- Он не про валенки говорить пришёл, - прервал его Джанкарло.
Они замолчали, обернувшись к Ивасю.
Все мысли, которые одолевали Ивася последние дни, вдруг вылетели у него из головы. Жалкие обрывки, хвостики, как на интернатском экране. Как давно это было!
Луиджи и Джанкарло ждали.
- Зря мы его отпустили! - заявил Ивась первое, что пришло в голову.
Экипаж сбитого винтокрыла состоял из двух человек, пилота и стрелка. Смерть Иржи ожесточила бойцов, они жаждали мести, но стрелку повезло, он погиб при падении. Смерть его была мгновенна и страшна: рванули аккумуляторы, снабжавшие энергией орудия винтокрыла. Синего размазало по стенам стрелковой капсулы, превратило в фарш. Эта картина охладила партизан, поэтому пилот отделался десятком тумаков и зуботычин.
Его оставили на временной базе, вызнав предварительно всё, что возможно.
- Во-первых, - рассудительно сказал Джанкарло, - это твоё решение, командовал-то ты! А во-вторых... что мы должны были сделать с ним?
- Убить!
- Что?! - Джанкарло чуть не выронил кружку. - Что значит убить? Это же...
- Тихо!
Луиджи вскинул руку и прошептал: - Там, снаружи... Никто не слышал?
Ивась помотал головой.
Луиджи пружинисто поднялся и загасил лампу. Теперь келью освещал только огонь в печи. Луиджи осторожно открыл дверь и вышел. Ивась, стараясь ступать так же бесшумно, последовал за ним.
В пещере тускло светили дежурные лампы. Они не разгоняли тень, но делали её серой и плоской. Дальние концы пещеры потеряли глубину и словно выцвели.
- Здесь что-то есть... - одними губами произнёс Луиджи.
Ивась прислушался. Где-то стучали по камням капли воды, похрюкивали и ворчали во сне свиньи через закрытую дверь фермы. Этот звук Ивась заметил только потому, что знал: он должен быть, свиньи не умеют молчать. Ещё он услыхал собственное дыхание - и это всё. Ивась посмотрел на Луиджи: тот стоял зажмурившись, с недовольной гримасой на лице.
- Показалось, - сказал Луиджи, открывая глаза. - Ночью тут такая тишина...
Они вернулись. Джанкарло успел достать заветную бутылку и разлить самогонку.
- По чуть-чуть совсем, - виновато сказал он, - а то холодно, знобит.
- Я не вовремя, наверное? - спохватился Ивась. - Тебе отдыхать надо, лечиться...
- Ты сказал, убить пилота, - напомнил Джанкарло. - Почему? Пленного, не в бою... Я не понимаю. Он человек, как ты или я!
- Он служит попечителям, - ответил Ивась. - Он сам всё равно что они, но если против попечителей мы пока бессильны... - он замолчал, вспоминая бесшабашную и тщетную атаку, - то с людьми мы бороться можем! Не только бороться, побеждать!
- Со всеми? - Джанкарло скептически приподнял бровь.
- С пособниками, - твёрдо сказал Ивась. - Синими и серыми.