- Это всё враки, - процедил он, - ваша бандитская пропаганда!
- Не знаю, что ты сделал там, - простонал Ивась, - но я зря пришёл к вам! Ты такой же, как синие. Ты хуже синих, они сами нас не ели, а ты... ты!..
- Хватит! Прекратите! - приказала Алёна. Нашатырь подействовал, она снова могла думать и говорить. - Сколько там было людей?
- Откуда мне знать, сколько их было, когда вы кинули туда свою дрянь? - ответил Ивась. - Мой отряд... в отряде, где был я... - он мялся, не мог подобрать слова. - Нас было двенадцать человек. Все они были здесь? Не знаю, я ушёл давно.
Дядя Федя повернулся и скрылся внутри холма. Алёна приказала себе не вспоминать, что там, иначе... Нельзя быть слабой перед подчинёнными, тем более перед Ивасем!
Ивась молчал, глядя в землю перед собой. Алёна просто дышала, пила весенний ночной воздух и старалась забыть. В конце концов, все они были бандитами, на их руках - кровь простых серых!
- Четверо!.. - дядя Федя снова вышел на воздух. В руках он держал генетический сканер: - Где остальные? Отвечай!
- Не знаю.
- Ивась! - вступила Алёна. - Ты обещал рассказать всё. Я очень хочу тебе поверить, но если ты будешь врать...
- Я не вру! - вскинулся Ивась. - Я не знаю! Здесь временное убежище, здесь мы отдыхали между... заданиями. Наверное, вернулись на... - он осёкся.
- Не считай нас совсем уж глупыми, - сказал Фёдор. - В этом подвале нельзя зимовать. Должно быть что-то другое, основательное, постоянное! База.
- Ты обещал помогать, Ивась, - сказала Алёна.
- Да, я обещал, - глухо ответил Ивась. - Я отведу вас на базу. Только сами обещайте мне...
- Редкий нахал! - удивился дядя Федя.
- Что мы должны пообещать? - Алёна подалась вперёд.
- Предложите им сдаться, - ответил Ивась. - Хотя бы это! Вы люди - или синие?!
- Я обещаю, - сказала Алёна. - Дядя Федя?
- Да чтобы попечитель тебя придавил! - рассердился Фёдор. - Там полно террористов, у них оружие!
- Господин управленец пятого ранга Фёдор? - повторила Алёна.
- Под твою ответственность, госпожа управленец восьмого ранга, совершенная Алёна! - огрызнулся Фёдор.
- Да. Под мою ответственность, растущий, - твёрдо сказала Алёна.
- Обещаю! Но если что-то пойдёт не так, если погибнут мои ребята... Я тебе не прощу, госпожа управленец!
Дядя Федя развернулся и ушёл, недовольно крутя головой и размахивая руками. Из зарослей донёсся его громкий голос. Он кого-то распекал, отдавал распоряжения, но всё невнятно, глухо.
- Оставь нас, - сказала Алёна бойцу.
- Да, совершенная!
Серый кивнул и растворился среди деревьев. Конечно, он не ушёл далеко, приказ присматривать за перебежчиком никто не отменял, но его стало не видно и не слышно. Спасибо и на этом.
Ивась передёрнул плечами.
- Чуть не сломал мне ключицу, - пожаловался он. - Ты мне не веришь? Я сам к вам пришёл.
- Хочу верить, - задумчиво сказала Алёна. - Я почти поверила, но... Ты обещал показать дорогу, привести нас к убежищу!
- Я привёл.
- Только четверо, все остальные на свободе. Мне кажется, - произнесла Алёна, - ты хочешь, чтобы мы их не искали. Ведь ты один из них, ты тоже стрелял и убивал. Два года! - она мотнула головой. - Я представить не могу, как это: два года убивать!
- Лучше бы я вернулся в загон? - возмутился Ивась. - Или сразу в интернат? Если ты хочешь вернуть меня туда, то имей в виду: не выйдет! Никогда и ни за что! Поняла, госпожа управленец?!
- И что же ты сделаешь?
- Не знаю. Убью себя. Выброшусь из окна, - Ивась помолчал. - Или нападу на этого твоего старика. На Фёдора. Он такой же страшный, как Джанкарло!
- Кто?
- Предводитель, - ответил Ивась. - Наш вождь, вожак, командир. Он вас ненавидит, он не успокоится... Я убежал и бродил по лесу, я умирал от голода и хотел просто жить, Алёна! Он нашёл меня, накормил и дал оружие, научил убивать. Нет, я неправильно сказал, он не страшный, он был ко мне добр, он очень умный и душевный, рядом с ним хорошо, но он твёрдый как железо, и пока жив, он будет вас убивать.
- Но ты и сам убивал!
- Я и сейчас убью, - заговорил Ивась. - Как только увижу синего, так сразу убью! Им нельзя жить! Люди не виноваты, даже вы, серые, виноваты не так, как эти!..
- Бедный ты, бедный! - Алёна сделала шаг вперёд и прижала голову Ивася к своей груди. И сама не поняла, почему сделала это. Уж точно не потому, что однажды взяла из загона мальчика для утех. Мальчик вырос и многое повидал, в углах рта у него появились горькие складки, но...
Ивась всхлипнул. Да он же до сих пор ребёнок, которого обделили любовью! Которого предали родители и обманула жизнь...
Алёна гладила его волосы, и широкие плечи и спина взрослого мужчины расслабились под её рукой, а сам он, кажется, даже перестал дышать... Что же ей теперь делать? Не по службе, там всё понятно, но по жизни?