- Пожалуйста, прости...
- Ты виновата, - сказал Жан, оборачиваясь. - Тебя надо наказать.
- Да...
- Раздевайся!
Алёна послушно сняла платье.
- И сапоги!
Женщина поочерёдно стащила обувь, отставила в сторону и стояла теперь совсем без ничего. Горячий песок жёг ступни, она морщилась и переступала на месте.
- Теперь веди! - приказал Жан.
Алёна молча развернулась и пошла вперёд. Жан, стараясь не шуметь, подхватил её платье и сапоги и двинулся следом.
Красивая женщина, попечитель знает, до чего шикарная и эффектная женщина! Куда до неё Маринке! Маринка просто молода, это много, но не всё. А Алёна... она знает, насколько хороша, но пусть вспомнит, каково это - подчиняться!
Насколько его идея глупа, Жан понял скоро. Алёна шла весело и гордо, играя телом, мелкие капельки пота блестели на её плечах, и от неё восхитительно пахло!
Человека нельзя унизить наготой, если нагота радует, ведь секс - угоден попечителям. Мелкое неудобство от горячего песка - не в счёт, Центр Развлечений не способен причинить человеку вред.
Если Алёна хотела его раззадорить, то своей цели она добилась. Жану захотелось её, сильно, до боли. В два шага догнав женщину, Жан рывков развернул её к себе, просунул ладонь ей между ног.
- Сейчас, - потребовал он, - немедленно!
- Не выйдет, - простонала Алёна, откидывая голову назад, - сейчас смена...
- Что? - не понял Жан.
Потемнело, словно выключили Солнце. Задул ледяной ветер, а песок под ногами превратился в колючий наст.
- Надень! - Жан протянул Алёне платье. Опять глупость, что может невесомая тряпочка против мороза?
Алёна засмеялась, вырвалась и побежала вперёд, босиком по льду, и пропала в снежном вихре! Жан бросился за ней, поскользнулся, рассадил руку.
- Алёна! - закричал он. - Ты где?
Выла вьюга, обжигала щёки снежная крупа. Холод пробирался под мундир. Жан на минуту запаниковал: куда идти? Вокруг одинаковая ледяная пустыня с одинаковыми сугробами и торосами, и даже Луна скрылась в серых облаках. Скоро он замёрзнет и упадёт, а снег и ветер насыплют над его телом могильный курган...
Но Центр не может причинить человеку вред!
Жан встал и побежал. Куда - неважно, главное - не стоять на месте.
...И выскочил в просторный, освещённый факелами зал. Пол застилал пушистый белый ковёр, стены прикрывали гобелены со сценами охоты и пиров, в камине стреляли искрами поленья. Алёна стояла у разобранной постели, смотрела в окно, в звёздное небо. Её фигуру обливал парадный мундир, серый с золотым.
Жан подошёл и встал рядом. За окнами был город. Горели огнями лучи радиальных проспектов, весело перемигивались высотки, вдалеке чернел парк.
- Я потерял твою одежду и сапоги, госпожа управленец восьмого ранга, - сказал Жан.
Алёна пожала плечами.
- Старик впечатлён твоими успехами, - сказала она.
- Старик?
- Дитмар-Эдуард, директор, - объяснила Алёна. - После практики он хочет взять тебя в центральный аппарат.
- Я знаю, - ответил Жан.
- Ты рад?
- Я не знаю.
- А я рада, - просто сказала женщина. - Мы часто сможем бывать вместе.
Жан в ответ обнял её за плечи. Не было под пальцами мундира, но тёплая кожа! Иллюзия. Впрочем, что в Центре Развлечений не иллюзия? Только если сам Жан...
- Я прошу тебя... - сказала вдруг Алёна и замолчала, словно не решаясь продолжить.
- Что?
- Никогда не спрашивай меня о службе, - ответила Алёна. - Я женщина, я хочу тебя и хочу быть с тобой, но я - заместитель директора. Не спрашивай, вдруг я не удержусь и расскажу то, что тебе не положено знать?
Она замолчала, с тревогой всматриваясь в его лицо.
Молчал и Жан. Молчал Ивась, который никогда не покидал его памяти, нашёптывал и подсказывал, а сейчас не находил слов.
- Обещаю, - сказал Жан. - Я не спрошу тебя ни о чём.
Глава 16
Коммуникатор спел побудку. Жан рывком сел на кровати, кинул взгляд на часы: половина четвёртого утра. Освежёванные попечители, что же так рано! Он ещё спал наполовину, ругался вполголоса, вспоминая недобранные двести минут, а тело уже включилось в работу. Вышло из комнатушки на втором этаже казармы, в которой Жан обитал как управленец-практикант, прошлёпало, шаркая, в душ и пустило воду.
Горячую, а потом холодную и снова горячую, и тут проснулся и сам Жан!
Михаил уже ждал его на улице, в мобиле. Жан ощутил мгновенную зависть: и как у начальника выходит? Всегда свеж и бодр, и даже весел, хотя по Уставу должно быть всё наоборот.
- Приветствую, господин управленец четвёртого ранга! - поздоровался он, влезая на заднее сиденье.
- Ладно-ладно, управленец. И тебе того же.
Михаил обернулся и сунул Жану свёрток: - Перекуси, Маша с вечера настряпала. Знаю я, как в столовках кормят.