Начальники пошли к выходу. Жан сел к экрану, и не увидел, с каким лицом смотрела в его сторону, обернувшись, начальница синих.
Недавно Бранч придумал новое развлечение: подглядывать за жизнью Департаментов. Защищённую конференц-связь управленцам дали попечители и, разумеется, получили возможность наблюдать. Всегда и в любых условиях.
Подключившись к сети, попечитель наугад выбрал кабинет.
Там спаривались. Несколько особей, пять или шесть, Бранч не сразу сосчитал конечности и головы. Шесть... Или пять?! Они сопели, рычали, стонали и вскрикивали. Надо признать, во всём, что касалось копуляции, фантазию условно-разумных мало что ограничивало. Бранч даже задумался: в самом ли деле он удивил серую самку Алёну? Вот эти движения... вот в этой позе... что должна чувствовать объектная особь?!.. Боль? Зачем?
Слегка озадаченный, Бранч переключился. Здесь трудились. Светились экраны, тихо щёлкали джойстики. Дежурная смена, чем им ещё заниматься?
Старый человек, главный над серыми, сидел в кресле и ничего не делал. Думал? Бранч присмотрелся и понял, что Дитмар-Эдуард скоро умрёт. Немощь прогрессировала, силы уходили. Об этом кричал цвет кожи, биение пульса на шее, дрожь пальцев на подлокотниках кресла.
Бранч активировал хеморецепторы: да, от старика пахло близкой смертью, но, как ни странно, почти не пахло страхом. Директор знал, что дни его сочтены, был печален, но не боялся.
Нехорошо следить за живым существом, которое прощается с жизнью. Бранч покинул директорский кабинет. Художник внутри него возмутился и потребовал симметрии. Пусть будет так, нельзя спорить с художником!
Синие разговаривали.
... интересную экскурсию! - зло говорила Марика. - Знаешь, кого я встретила?
- Кого? - спросил человек по имени Рудольф.
- Надеюсь, у тебя есть список сотрудников Департамента?
- Это открытые сведения, - удивился Рудольф.
- Найди мне Жана, - приказала Марика.
- Готово, - сказал Рудольф. - У них всего один Жан, вот фотография... Что?!
- Ты обманул меня, Руди.
Марика присела на спинку кресла, обняла Рудольфа за плечи. Обманчивая ласка...
- Нет, совершенная, - побледнев, пробормотал Рудольф. - Сканеры не могут врать! Два года, Марика! Два года нет его сигнатуры!
- Вот! Он!
- Раздери меня попечитель... - выругался Рудольф. Невидимый Бранч хрюкнул от неожиданности. Какое интересное пожелание!
- Я хочу видеть его голову, милый, - сказала Марика. - Отдельно от тела.
Бранчу стало досадно. Синие решили лишить его забавы - Ивася-Жана! Мальчик из леса с такой яростью лез наверх, так старался... Для чего? Эту историю Бранч хотел досмотреть до конца...
В конце недели лицеист-посыльный принёс пластиковый конверт без обратного адреса.
- Что это? - удивился Жан.
- Не знаю, господин управленец четвёртого ранга! - гаркнул посыльный. - Передать приказано.
- Людей перепугаешь, господин будущий управленец, - сморщился Жан. - Кто приказал?
- Не знаю, совершенный, - уже тише сказал лицеист. - Эээ... Не приказано рассказывать.
- Вот как?
Жан вскрыл посылку. Внутри конверта находилось приглашение. Его поток собирался на годовщину выпуска. Организаторы - Жан с удовольствием обнаружил среди них Маришку - обещали угощение и веселье.
Посыльный не уходил, восторженно глядя на Жана. Примеривал на себя регалии, понял Жан. Если удалось одному, почему не сможет другой?
- Передай, я приду, - догадался Жан.
- Разрешите бежать, совершенный? - радостно вытянулся лицеист.
- Разрешаю.
Посыльный загрохотал каблуками по коридору. Удручённые попечители, как это возможно? Покрытие полов в Департаменте нарочно гасило звуки - чтобы не мешать господам управленцам.
Чтобы не смущать однокашников, Жан оставил мобиль в нескольких кварталах и остаток пути прошёл пешком.
Кафе, где договорились встретиться, лежало в глубине сквера, в похожем на раковину прудовика здании.
- Наш главный управленец! - Маришка встретила его в дверях. - Проходи, давай, только тебя и ждём!
- Главный? - не понял Жан.
- Увидишь.
И Жан увидел. За год мало что изменилось, несколько человек, в том числе и Маринка, выслужили второй ранг, третий не получил никто, и только он сверкал четырьмя серебряными звёздами на шевроне.
Однокашников это не смутило. Его встретили радостным гулом, объятиями, поцелуями и шлепками по плечам.
- Хорош, ох, хорош! - сообщил Сергей-Первый, которому досталось место за тем же столиком. - А это откуда? Впервые вижу.
Рубиновая капелька на серебряной булавке, значок ранения, - вот что привлекло его внимание.
- Долго рассказывать, - махнул рукой Жан. - Сунулся не туда и не вовремя.
- Ну-ну, - не поверил Сергей-Первый, но замолчал.