Касса театра была открыта, и Сергей попросил два билета в партер, на ближайшую оперу Вагнера. Кассир с усами как у Франца-Иосифа назвал дату. Сергей кивнул – подходит. Для него дата роли не играла. Единой цены на места в партере не было, Сергей попросил самые дешёвые, что есть в партере. Франц-Иосиф кажется не первый раз сталкивался с покупателем, которому были безразличны места, главное – чтобы в партере – для престижа.
За два самых дешёвых билета в партер Сергей отдал тридцать крон. Из тех денег, какие были у Карела Кубейки, он уже истратил 60 крон. Такими темпами он к концу дня разорит Кубейку. Шестьдесят крон – это, наверное, недельный заработок каретника из Вишкова. Впрочем, основные покупки сделаны.
Сергей снова вытащил из кармашка часы, и нажал на кнопку. Ему нравились, что проверка времени по карманным часам превращается в своего рода церемонию. «Вернусь – куплю себе похожие», размышлял он. Часы показывали 14 часов 25 минут. Всё идёт по плану. Последнее, самое главное и самое сложное задание. Важно, что к новому телу уже привык. У него нет ощущения, что он таков, каким он был в своём времени, но и той силы и ловкости, какая досталась ему от каретника Кароля – хватит. Сейчас главное – что бы Адольф оказался дома. Есть запасные варианты – идти на поиски, ждать в квартире или около дома – но лучше бы этого не пришлось.
Сергей ускоряет шаги. Примерно такие ощущения он испытывал перед атаками. Тогда он отвлекал себя всевозможными проверками – но не проверками оружия и снаряжения, а проверками пустяковыми – что лишнего есть в карманах, не забыл ли сделать пометки в календаре, в чистоте ли ботинки. Сейчас же он пытается понять погоду. На улице не холодно – градусов восемь, а то и десять, и это в середине ноября! Сплошная облачность, но дождём не пахнет. Да и земля сухая, дождей, наверное, неделю не было.
Тяжело гружённая телега с ужасным скрипом простучала по брусчатке. Это сродни промчавшемуся мотоциклу, сравнивает Сергей 1905 год со своим временем. Тишиной здесь и не пахнет. Брусчатка не всюду в порядке – то и дело попадаются выбоины – камни выскочили со своих мест и куда-то сбежали, оставив широкое поле деятельности для дорожных мастеров. Временами «плеши» – не хватает нескольких камней с одном месте. Неужели кто-то выковыривает?
Возле дома тридцать один Сергей останавливается и переводит дух. Оглядывается – словно проверяет – нет ли слежки? – и заходит в дом.
Второй этаж. Массивная деревянная дверь. Сергей говорит себе «Пошёл!» и ощущает себя солдатом, выскочившим из спасительного окопа навстречу врагу.
Замок щёлкает и дверь раскрывается. За дверью, в полумраке стоит худощавый парень со знакомыми до боли чертами лица.
Сергей опять посмотрел на часы. 14 часов 50 минут.
В атаку!
– Мне нужен господин Адольф Гитлер.
– Это я. Простите…
Сергей представляется:
– Моё имя Кароль Кундера и я пришёл к вам по просьбе своего отца.
Настоящее имя он называть не собирался – зачем подставлять беднягу Кубейку, чьим телом он пользуется? Имя назвал паспортное – Карелов в Чехословакии не меньше, чем Иванов в России.
– Мы с ним знакомы?
– Нет, но на протяжении многих лет мой отец работал с вашим отцом. Несколько дней назад, ему рассказали, что ваш отец умер. Это правда?
Адольф Гитлер несколько секунд внимательно смотрит на Сергея и вдруг говорит:
– Проходите.
Один шаг – и Сергей стоит в тесном коридоре, тускло освещённом лампочкой без абажура под потолком.
– Да, отец умер.
Голос Гитлера ровный, спокойный. Отец Адольфа был жёстким, грубым, но в то же время заботливым и любящим. В те времена грубость и любовь сочетались без особых проблем. Впрочем, глава семейства, поколачивающий детей или жену, в те времена не был редкостью.
– Когда это случилось?
– Уже давно. Отец умер в январе второго года.
Точка первая. Отец Адольфа Гитлера – Алоиз Гитлер – скончался 3 января 1902 года. Совпало.
– А где он похоронен?
– Не здесь, в Леондинге. Мы тогда жили в Леондинге.
Точка вторая. Алоиз Гитлер похоронен на кладбище городка Леондинга. Совпало.
– Кто вам дал наш адрес?
– У нас есть общие знакомые. Вам имя Августа Кубичека знакомо?
– Августа? Да это же мой лучший друг!
Точка третья. Август Кубичек в Линце был единственным другом Адольфа Гитлера. Совпало.
– У меня к вам большая просьба: не могли бы вы отвести меня на могилу отца – я бы хотел возложить цветы, – Сергей демонстрирует завёрнутые в бумагу розы.