— И на какое же конкретное мероприятие хотел попасть покойный? — невозмутимо спросил Игорь.
Организатор судорожно хватанул ртом воздух.
— Как я понимаю, вчера у вас, кроме торжественного открытия и эээ… — Игорь покосился в сторону шумной компании, всё ещё не нашедшей своего Семецкого, — ничего не было?
Дмитрий смутился.
— Дело в том, — сказал он, — что есть ещё тусовщики. Снимают друзья номер, вроде как только для себя, а на деле там ещё пара человек помещается на коврике. Приезжают с другими такими же напиться, на живых писателей посмотреть, потусоваться. Их же всех не отследишь, кому этим заниматься? Да и вреда от них никакого.
— От них — пожалуй и никакого, — согласился Игорь. — А вот для них…
Организатор с ответом не нашёлся.
— Ну тогда покажите, что ли, где он жил? Где этот его, — Игорь сделал небольшую паузу, — коврик?
— Я покажу, — сказал переминавшийся с ноги на ногу неподалёку от Дмитрия молодой парень в такой же как у него оранжевой футболке. — Тут недалеко.
Парня звали Лёхой и был он добровольным помощником организаторов конференции. Проще говоря — выполнял всю чёрную работу, крутясь как белка в колесе в компании нескольких таких же психов. Какое удовольствие они находили в этом занятии, Игорь так и не понял.
— Это у вас что, спецодежда что ли такая? — спросил Игорь по дороге в здание пансионата, когда навстречу им попался ещё один человек в приметной оранжевой футболке. По спине у него тянулся длинный список имён, а на пузе темнел странный рисунок — не то ракета из кирпича, не то башня средневекового замка с приделанными к ней дюзами.
— Это сувенирная, — пояснил Лёха. — Орги делают. Там имена участников и символ конференции.
— Эта ракета на пузе?
Лёха кивнул.
— А чего ваши только оранжевые?
— Ну надо же как-то оргов выделять, — пояснил Лёха. — Чтобы поприметнее было.
— А покойник там тоже значится? В этих именах на спине?
— Не, — Лёха качнул головой. — Сашка заявку на регистрацию поздно подал. У него депра была жуткая, он не рассказывал, почему. Ехать в последний момент решил, до этого не хотел. Лучше б дома остался!
— Так ты что, его знал, что ли? — спросил Игорь.
— Ну так, — Лёха неопределённо помахал рукой. — По сети. На один форум ходили, в ЖЖ пересекались…
— Где?
— Ну живой журнал, дневники такие сетевые, — удивлённо пояснил Лёха. — Вы что, не в курсе?
— Слышал, — ответил Игорь. — И что он там в этом своём дневнике писал?
— А забросил он его, — сказал Лёха. — Там последний пост ещё в январе — как ему надоело всё, и как он так жить не может. Я бы вам показал, но тут нормального интернета нету.
— Надо будет — посмотрю, — сказал Игорь.
— Давайте я вам адрес напишу, — предложил Лёха. — Мы уже почти дошли, сейчас как раз, как раз у ребят бумажку можно будет взять какую-нибудь…
Игорь и его провожатый остановились перед закрытой дверью одного из номеров. За дверью кто-то смачно, на два носа, храпел.
— Эй! — Лёха постучал по двери костяшками пальцев. — Док! Рома! Эй! Открывайте!
Храп смолк.
— Ау! — Лёха погремел ручкой двери. — Подъём!
— Сашка, иди в жопу, — донеслось из-за двери.
Лёха ещё несколько раз дёрнул ручку двери.
— Сашка, честно, ты достал уже! — судя по голосу, недовольный человек за дверью так толком и не проснулся, и говорил, буквально не приходя в сознание. — Не перестанешь шуметь, алкоголик малолетний, я тебя с балкона вышвырну, как ты — Анитру!
— Чего-чего он сделает? — заинтересованно спросил Игорь.
Лёха пошёл пятнами
— Это… — торопливо сказал он, давясь словами, — это шутка такая.
— Шутка, значит, — глубокомысленно повторил Игорь и небрежным кивком подозвал к себе расторопную тётку с ключами.
Шустрая коридорная крыса с многолетним стажем оказалась рядом едва ли не с того момента, как опер со своим провожатым вошли в корпус пансионата и безмолвно следовала за ними, держа запасную связку ключей как ковбои — свои верные кольты, всегда готовая пустить их в дело. По мановению её руки дверь распахнулась.
Номер следовало назвать пьяным.
В небольшом коридорчике грудой стояли многолитровые картонные бомж-коробки с вином разной степени помятости. Посреди прохода в небольшой лужице сиротливо давила из себя последние капли пустая пивная бутылка.