— Проклятие! — выругался он и с грохотом положил трубку на место. Он вышел, не глядя на Доулиша.
Входная дверь открылась. Послышался женский голос. Потом наступила пауза. Потом Тим сказал:
— Убирайтесь!
— Но… — снова раздался женский голос.
— Убирайтесь!
— Тим! — крикнул Доулиш. Он сел, и у него снова закружилась голова. Он сбросил с себя одеяло. — Тим, подожди!
Ему удалось выбраться из кровати. Он не слышал, сказал ли Тим что-нибудь еще; шум в голове заглушал все звуки, идущие извне. Опираясь на стену, он добрался до двери. Она была открыта, в дверном проеме стоял Г им, а за ним, на площадке, Хелен.
Тим резко повернулся, глаза его снова загорелись злобой.
— Заткнись! Если ты думаешь, что может превратить мою квартиру в бордель, то глубоко ошибаешься. Если ты хочешь быть с ней, иди с ней, но она не останется здесь ни на секунду. Какая наглость! Привести ее сюда! Убирайтесь!
Хелен в страхе отступила.
Кто-то еще появился на площадке. Конечно, этот «кто-то» слышал все, что говорил Тим. Доулиш узнал легкие знакомые шаги. Он не удивился, когда увидел, что Фелисити взяла Хелен за руку и сказала спокойным, бесстрастным тоном:
— О чем ты, Тим?
Тим ничего не ответил и отступил назад.
Фелисити, по-прежнему держа Хелен за руку, ввела ее в квартиру. Она закрыла дверь, огляделась и увидела Доулиша.
Глава 17
Фелисити
Она выпустила руку Хелен.
— Пат!
Доулиш попытался улыбнуться ей, сдуру попробовал оторваться от стены и чуть не упал. Фелисити бросилась к нему и успела подхватить его. Потом подставила плечо и помогла ему дойти до кровати. Она хотела поправить простыни и тут увидела фотографию, молчаливое, о многом говорящее послание. Казалось, силы покинули Фелисити.
Тим тоже был в комнате.
Фелисити не улыбалась, в глазах ее застыло изумление. Она отбросила простыни, а вместе с ними и фотографию.
— Помоги мне положить его. Ты послал за доктором? — заговорила Фелисити странным, незнакомым голосом.
— Нет, Фел. Я очень сожалею. Если бы я знал, что ты на площадке, я бы не…
— Вызови доктора, — прервала его Фелисити. — Хелен, пойди в гостиную и сядь там. Ты выглядишь усталой.
— Я не хочу, чтобы она здесь оставалась! — проворчал Тим.
— Не будь дураком! — Голос Фелисити звучал спокойно.
Доулиша оставили в комнате одного. Было трудно убедить себя в том, что главное свершилось: Хелен была здесь.
Кейт приняла его условия и хотела, чтобы он вступил в игру. Лицо Тривета стояло у него перед глазами; неутомимый и мрачный Тривет наклонился над ним и произнес многозначительно: «Никто не должен знать, Пат. Даже Фелисити. И, уж конечно, Тим. Могут возникнуть трудности, но это — главное!» Он еще добавил, что Доулиша не оставят одного, и Доулиш тогда согласился: «Договорились» — все так просто.
Он задремал.
Это был тот же врач, который приходил к нему в клубе. Он молча осмотрел Доулиша. Нащупав на голове опухоль, он загадочно улыбнулся, как бы поняв причину всех неприятностей. Он заполнил шприц, а Фелисити засучила рукав рубашки Доулиша. Протерев кожу спиртом, доктор ввел иглу и нажал на поршень.
Он чувствовал себя хорошо. Пожалуй, еще не совсем, но вполне прилично, не ощущая боли, только голод. Он почувствовал, что чья-то нога коснулась его ноги. Он приподнялся, осторожно дотянулся до настольной лампы и нашел выключатель.
Мягкий свет залил комнату.
Он повернулся — Фелисити смотрела на него.
Ему было трудно подобрать слова. Потом он подумал, почему бы ему не объяснить причину появления фотографии. Ему нужно просто выбрать для этого подходящий момент.
— Как ты чувствуешь себя, Пат? — спросила Фелисити.
— Лучше, гораздо лучше.
— Это хорошо. — Она приподнялась, опираясь на локоть, чтобы посмотреть на часы. — Хелен еще здесь. Она в ужасе при одной только мысли, что ей придется идти домой. А больше ее некуда отправить. Ей все еще грозит опасность?
— Не сейчас. Но может, если что-то не сработает в нашем плаке. Фел, — он коснулся ее руки, — это одно из самых отвратительных дел, в расследовании которого нам когда-либо приходилось участвовать. Многое только кажется правдой. Это дело очень запутанное и опасное. И мне предстоит распутать его до конца.
— Да, конечно, — согласилась Фелисити.
Доулиш сказал:
— И фотографии могут лгать.
Ока вздрогнула, как будто он ударил ее, и потом спокойно заметила:
— Не лучше ли сначала сделать дело, а уж потом разбираться в других вопросах?
— Да. Мне бы хотелось отправить Хелен в какое-нибудь тихое местечко, куда Кейт и ее друзья не смогли бы добраться. Ей следует уехать из Лондона, а я должен оставаться здесь. Ты позаботишься о Хелен?