Комната собраний рыцарского круга принца Британии, действующего губернатора зоны 13
Мужчина оправил лазурный ворот камзола и расправил плечи, входя в рыцарские палаты. Переступая порог, Эфингем надеялся почувствовать себя героем, что, преодолев все трудности, остался победителем. Но войдя, его встретил лишь безразличный взгляд розововолосой леди, что тут же вернулась к прокручиванию новостной ленты в своем хорошеньком гаджете.
Это первое его задание в роли рыцаря Королевского Круга, и он великолепно справился с ним, отчего ожидал особенной похвалы от старших товарищей.
— О, ты не сдох, — она клацнула жвачкой, быстро перебирая пальцами, видимо, набирая сообщение. — Это большее, чем я от тебя ожидала.
Воодушевленная улыбка медленно сползла с лица Эфингема.
— Я поймал опасного террориста, — аккуратно напомнил он, так и застыв в дверях.
— Ага, — согласилась девушка, кажется, даже не услышав слов рыцаря.
— Серьезно? Я схватил и обезвредил человека, что годами гадил колонии и Короне, а всё, что ты можешь — это сказать «ага»?! Да ты хоть знаешь, скольких он убил?!
Девушка, которую все здесь звали Эмма, лишь закатила глаза и воткнула в ухо наушник, не желая слушать то, как распинается новый коллега.
— Значит… Опасный террорист?
Голос, что раздался где-то в темном углу комнаты, заставил замереть и пропустить удар сердца. Тягучий, словно патока, тембр окутывал разум, заставляя забыть об эмоциях и мыслях, что терзали душу до этого. Массивный мужчина, что вальяжно раскинулся в кресле, повёл шеей, с хрустом расправляя позвонки.
— Покажи его мне, — раздвоенный язык скользнул по тонким губам, что всего на секунду продемонстрировали хищный оскал. — Я придумаю что-нибудь… Зрелищное.
7 апреля, 2014 года, среда
Торговая площадь города Чикаго
Даже у двух, разнящихся столь во многом, ставших открытыми неприятелями, стремящихся к полной противоположности друг друга, неизбежно находилось что-то общее. Будь ты британцем или американцем, мужчиной или женщиной — всегда ты был подвергнут этой греховной тяге, вне зависимости от возраста и оттенка кожи. Все в равной степени были зависимы от сплетен.
Британские сплетни, подражая владельцам, оставались вычурны и хитры, облачены в блестящую обертку тонких шуток с явной ноткой яда. Обитали в пышных залах, кружась в пышных танцах и звонко прыгая от одного бокала к другому. Сплетни же тринадцатых, снова отражая их менталитет, были прямолинейны и часто грубы, иногда стекая в прямые, не скрытые натянутой улыбкой, оскорбления. Их обитель лежала на пути у каждого, кому было суждено родиться нумерованным чёртовой дюжиной. Рынок.
Всё здесь было пропитано этим необъяснимым азартом. Ни в одном языке мира нет слов таких, чтобы описать, как трещит воздух, наполненный слухами и ропотком. Приходя сюда, не вливаясь ни в единый диалог, вы обязательно станете его слушателем, немым рассказчиком или даже участником.
Наверное, именно поэтому Роберт не любил это место, отправляясь за провизией лишь в крайней необходимости. Ему тошно было чувствовать себя распятым чужими взглядами и смешками за спиной, даже если это юные особы забавно смущались красивого мужчины, проходящего мимо них. Передёрнув плечами, он поморщился, покрепче перехватывая деревянный ящик, уже наполненный всяким хламом.
— Видишь, — протянул Марк, на секунду оборачиваясь к другу. — Всё не так плохо, как ты думал!
— Что тебе ещё нужно, транжира? — буркнул он, осматривая содержимое коробки.
На дне валялись связки фруктов, а сверху было навалено множество безделушек, нелюбовь к которым Роберт питал всегда: чуть дольше, чем сам себя помнит.
— Мы уже почти закончили, правда, громила. Не будь таким серьёзным хотя бы пять минут.
— Если ты не перестанешь молоть языком, вместо того, чтобы торговаться, я тебя абсолютно не серьёзно стукну. Пойдёт?
Марк лишь молча ускорился, подлетая к небольшому пустующему сейчас прилавку, за которым виднелась палатка. Осматривая товары, что россыпью лежали на столе, он медленно таял, засматриваясь на бесполезные, но такие приятные детали. Вот специальный металлический гребок с острыми зубьями с одной стороны и небольшим закрытым хранилищем с другой: кажется, он предназначался для сбора грибов и ягод. Вот нечто напоминающее швабру с каким-то причудливым механизмом, кажется, отвечающего за отжим. Рядом же с этими шедеврами инженерной мысли лежали бестолковые и скучные товары, вроде продуктов, которые были в списке, что они составили ранее, потрёпанные детские книжки и до ужаса страшные куклы. Старые и заигранные, они были неумело упакованы в прозрачные пакеты, пристально смотря на покупателей выцветшими глазами.