– Ты не кажешь носа на улицу, а стоит мне приехать, так тебя нет дома, – проворчала она.
– В следующий раз звони заранее, – с невольной резкостью сказала Коломба.
– Мне нужно записываться на прием? Ну же, помоги. – Мать заметила ее опухшую губу. – Что ты натворила?
– Ударилась о руль. – Коломба показала на застрявшую в кювете «панду».
– Я так и подумала, что машина нашу напоминает, – сказала мать. – Тебе надо вызвать эвакуатор.
– Так и поступлю, спасибо.
Коломба подхватила ящик яблок и отнесла его на кухню. Навьюченная пакетами мать последовала за ней.
– Ну и холод у тебя.
– Котел не работает.
Открыв холодильник, мать начала доставать оттуда испортившуюся еду и выбрасывать в один из наполовину полных черных пакетов под мойкой.
– Только глянь, какое безобразие…
– Если сейчас же поедешь домой, не попадешь в непогоду, – сказала Коломба, чье терпение было уже на пределе. – Говорят, снова пойдет снег.
– Я подумала, что тебе бы тоже стоило отправиться домой вместе со мной.
– Я дома.
– Когда твой папа был жив, тебя сюда было волоком не затащить, а теперь ты не хочешь уезжать.
– Раньше я не ела шпинат, а теперь полюбила. – Коломба согнула правую руку. – Смотри, какие мышцы.
– Прекрати.
– Хочешь зайти в туалет перед отъездом? Стакан воды? Благословение?
Мать закрыла дверцу холодильника.
– Ладно, – дрожащим голосом сказала она. – Я пытаюсь быть хорошей матерью, но что поделаешь, раз ты не хочешь меня видеть?
– Ничего. Я взрослый человек, у меня есть кредитка и пистолет. Я сама справлюсь.
Мать достала бумажную салфетку и вытерла глаза.
– Так и будешь тут сидеть, пока Данте не объявится?
– А если и так, то что? – бросила Коломба.
– Ты здесь торчишь уже год! И ничего не делаешь!
– И что?
– Да умер твой Данте! Всем известно, что он мертв!
– Хватит! – закричала Коломба. – Уходи!
Мать напряженно села за стол, и Коломбе стало стыдно, что она сорвалась на единственного человека, которого еще заботила ее судьба.
Она засунула остальные покупки в холодильник и еще полчаса игнорировала жалобные причитания матери, пока та наконец не уехала обратно в Рим. Оставшись в одиночестве, Коломба разожгла камин, брызнув на поленья ацетоном. Ядовито-зеленое пламя вспыхнуло, как коктейль Молотова, но на сей раз она успела отпрыгнуть и не обожглась.
«Ты здесь торчишь уже год и ничего не делаешь».
Дождавшись, пока дом прогреется, она вскипятила в чайнике воду и помылась в тазу в ванной на первом этаже. В ванной, типичной для какого-нибудь жалкого мотеля шестидесятых годов, стояло большое зеркало в стиле рококо, в которое Коломбе волей-неволей пришлось поглядеться. После больницы она набрала пару килограммов, но меньше чем следовало. На животе розовели шрамы после операции, грудь уменьшилась на один размер. Коломба прикоснулась к груди и тут же отдернула руку, вспомнив последнего мужчину, который ее сжимал. Слишком поздно – воспоминание было уже не прогнать, и она заново увидела, как Лео стоит у нее за спиной, отражение его лица в зеркале поезда, направляющегося в Венецию, когда они заперлись в туалете перед тем, что чуть не стало последней глупостью в ее жизни.
Она до сих пор чувствовала себя грязной.
«Уже год ничего не делаешь».
С этим Коломба не могла согласиться. Она была занята по горло, в совершенстве освоив искусство нытья и жалости к себе, и выстроила вокруг себя серый мир, где никогда ничего не происходит, не нужно ни с кем общаться и выходить из дому. Приглушенный мир, который делал ее жизнь более терпимой.
По крайней мере до сегодняшнего утра. До того, как объявился Томми со своими странностями и своей трагедией. Из всех мест на земле он проник именно в уютный серый мирок, который ей так не хотелось покидать.
Съев пару черствых хлебцев, Коломба завернулась в одеяло и вперилась невидящим взглядом в царящий в комнате хаос. Всюду валялись книги, грязная и чистая одежда, коробки с едой. Заросшая паутиной лестница на верхний этаж была усыпана мертвыми насекомыми, а постель она не заправляла лет сто. Больше того, иногда она так и засыпала на диване, не добравшись до кровати, а одну ночь даже провела на полу в ванной, сама не зная почему. Зато теперь она понимала, что сон не придет к ней еще много часов.
Коломба копалась в кухонных ящичках, пока не нашла старую школьную тетрадь в линейку, с цветочком на обложке. Она узнала почерк отца, составившего на одной из страниц список семян, которые собирался купить для огорода. Кто знает, успел ли он их посадить, или то была весна, когда с ним случился инфаркт.