— Чего касаемся? — растерянно спросил Зак.
Прежде чем я успела пуститься в объяснения, кто, черт возьми, были все эти люди, за дверью раздался громкий визг шин.
Каждый из нас выхватил оружие, когда один из бронированных внедорожников, которые блокировали мост со стороны Сити, резко остановился прямо перед входом на склад. Водительская дверца открылась, и Фрэнки выпрыгнул наружу.
— О, черт, неужели я пропустил все самое интересное? — спросил он, не беспокоясь о том, что на него наставлено двадцать пистолетов. Он захлопнул дверцу, и одетое в черное тело, которое, очевидно, прокатилось на капоте автомобиля, соскользнуло на землю с невыразительным глухим стуком. Он выпятил нижнюю губу и сказал с драматическим подвыванием: — Вы, ребята, сказали, что я смогу поиграть с огнеметом.
Он вошел внутрь, и даже самые опытные члены нашей команды настороженно наблюдали за ним. Потрепанная нежно-розовая майка Фрэнки была пропитана кровью, брызги стекали по его шее и лицу. Он небрежно перекинул свой АК-47 через спину, и я даже не хотела знать, какие еще острые предметы он прикрепил к своему телу.
Единственным человеком, не пялившимся на него, был Макс, чей голодный взгляд отслеживал каждое движение Фрэнки, когда тот приблизился к тому месту, где я стояла со своими мальчиками.
— Черт возьми, — выругалась я себе под нос. — Я думаю, Макс трахнул Фрэнки. А если и нет, то он определенно хочет это сделать.
Зак фыркнул. — В своих мечтах. Фрэнки не трахается вне клуба, принцесса.
Я не была в этом так уверена, учитывая, что только что видела, как карамельные глаза Фрэнки скользнули к Максу, а затем отскочили, как будто он не хотел, чтобы его поймали за этим взглядом.
Тьфу, Макс.
— Племянничек! — Воскликнул Фрэнки, приближаясь к нам. — Рад видеть тебя в добром здравии в объятиях твоей возлюбленной. — Он остановился, чтобы осмотреть Рамона. — А, я вижу, кто-то получил по заслугам. Хочешь, чтобы я доставил это к порогу моей дорогой сестры?
— Определенно, — ответил Зак. — Приколи ему на грудь записку, в которой говорится, что она должна рассматривать это как мое увольнение из "Ferrero".
— Договорились, — сказал Фрэнки, ухмыляясь. — Мне, вероятно, тоже следует подать заявление об уходе. Думаю, я сжег все мосты - в прямом и переносном смысле. — Он пошевелил своими проколотыми бровями, затем посмотрел на меня. — Найдется для меня местечко в Тенях, Маленькая Найт?
Гул шокированных перешептываний звучал вокруг нас. Печально известный Фрэнки Пальчики хотел присоединиться к "Теням"?
И я даже не собиралась спрашивать, откуда он вообще узнал, что это за Тени.
— Хм, черт возьми, да, конечно, — ответила я. — И в "Knight", если ты этого хочешь.
Он лучезарно улыбнулся мне, прежде чем отвесить легкий поклон. — Я к вашим услугам, миледи.
— Ладно, команда, — крикнул Дом, выводя всех из ступора, когда они с отвисшими челюстями смотрели, как Фрэнки Пальчики присягает на верность Наследнице-Найт. — Убирайтесь. Мартинес собирается поджечь это место. Мы встречаемся у лодок через десять минут.
— Черт возьми, мне нужно вздремнуть, — простонал Зак. — И... какую-нибудь обувь.
Мы бы дали ему и то, и другое, и я бы позаботилась о том, чтобы он не отходил от меня всю оставшуюся ночь.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ДЖОЛИ
Я
проснулась следующим утром на своей койке дома, всем телом прижавшись к Заку, как будто пыталась забраться под его кожу, пока мы спали. Я зарылась лицом в мягкую ночную рубашку, которую он позаимствовал у Макса, и он пах моим шампунем, пробуждая во мне это животное-собственницу, когда я вдыхала его.
Этим утром оно было довольно и очень самодовольно.
Приглушенные голоса за дверью спальни подсказали мне, что остальные проснулись и возятся в нашей маленькой кухне-гостиной. Ной спал на диване, а Беннетт - на надувном матрасе рядом с ним, последний не очень вежливо отклонил предложение Макса устроиться поудобнее на его койке рядом с ним.
— Доброе утро, малышка, — прохрипел Зак, выгибаясь напротив меня с томным потягиванием. — Хорошо спалось?
— Да, — пробормотала я ему в грудь. — После того, как наш врач заверил меня, что ты будешь жить.
У Зака были скобы в голове, сломанное ребро и несколько других распухших частей тела, и он пообещал мне, что не было ничего такого, с чем бы он не сталкивался регулярно, учитывая, сколько времени он провел, орудуя кулаками в клетке.
— Не беспокойся обо мне, пожалуйста, Джоджо, — прошептал он мне в волосы. — Учитывая все обстоятельства, я думаю, что последние сорок восемь часов тебе пришлось гораздо хуже, чем мне.