— Было приятно познакомиться, Сандерс, — сказал я мужчине, которого узнал по команде моего отца, вставая с корточек рядом с ним. — Ничего не предпринимай.
— Значит, это действительно правда? — Он с отвращением сморщил нос и покачал головой. — Ты отвернулся от Спенсеров.
Я уставился на него сверху вниз с непроницаемой маской на лице. — Сначала он пошел против меня.
Он усмехнулся, прежде чем пробормотать себе под нос: — Должно быть, ты просто какой-то слабак.
— О-о-о, — сказал Ной, в то время как Зак фыркнул, и они вдвоем встали по бокам от Джоли у двери.
Я вытащил пистолет из кармана пиджака и выпустил единственную пулю в коленную чашечку Сандерса, мгновенно раздробив ее. Он издал болезненный рев, и остальная часть группы начала тревожно кричать, борясь со своими оковами.
— У кого-нибудь еще есть что сказать умного? — Спросил я их скучающим голосом.
Они притихли, и я убрал пистолет. Я присоединился к своей Семье у двери, улучив секунду, чтобы украсть обжигающий поцелуй у своего Ангела.
— Боже, ты чертовски горяч, — прошептала она мне в губы.
Я ухмыльнулся. — А ты, блядь, моя. Пойдем, сообщим моему отцу.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ДЖОЛИ
В
ойдя в конференц-зал библиотеки, я обнаружила Питера Харгрейвза, Андреа Ферреро и Джеймса Спенсера одних и столь терпеливо ожидающих своих сыновей.
Все три пары глаз уставились на меня, когда я вошла на шаг впереди своих парней, все еще вертя в пальцах окровавленные ножи, которые я бесцеремонно выдернула из плеч лакея Ферреро.
Питер и Андреа оба сели за стол. Питер лениво сидел, скрестив ноги, в то время как Андреа сидела выпрямившись, ее темные глаза были жесткими, а обычно бледные щеки раскраснелись.
Джеймс Спенсер задержался позади них, выпрямившись под высокими окнами в задней стене, уперев руки в бока. Полный ненависти взгляд, который он бросил в мою сторону, заставил бы слабую женщину забиться в угол, но я не была слабой женщиной.
Я была его худшим гребаным кошмаром, а теперь у меня был его сын.
— О боже, Джоли, в этом действительно нет необходимости, — сказал Питер, глядя на мои ножи и покровительственно улыбаясь мне. — Мы здесь не для того, чтобы причинять кому-либо вред. — Он нервно провел рукой по своим волнистым, едва тронутым сединой светлым волосам и неловко поерзал на стуле. Этот жест так сильно напомнил мне моего Ноя, что заставил меня презирать Питера еще больше.
— История говорит об обратном, мистер Харгрейвз, — ответила я, когда ребята рассредоточились рядом со мной, так что мы встали в шеренгу, единым фронтом против Семей.
— Да, хорошо, — начал Питер ровным голосом, все еще продолжая улыбаться. — Я думаю...
— Заткнись, пап, — рявкнул Ной, и то, как улыбка сползла с лица Питера, было само совершенство. — Ты не разговариваешь с Джоли. Только не после того, что ты с ней сделал.
Питер вздохнул. — Ной, если бы ты просто отвечал на мои звонки, мы могли бы обсудить все это. Очевидно, я не знал, что ты был в офисе "Hargraves Teh", когда посылал туда команду...
— Папа. — Ной быстро сжал мою руку, прежде чем шагнул вперед и принял властную стойку прямо перед своим отцом, возвышаясь над ним со скрещенными на твердой груди руками и с отвращением глядя на Питера сверху вниз. — Я сказал, заткнись на хрен. Ты здесь закончил. Ты это знаешь, и я это знаю. "Hargraves" теперь мой, и по состоянию на вчерашний день последний из твоих крупных инвесторов бросил тебя и присоединился ко мне под эгидой "Knight umbrella". Попрощайся с этим городом и убирайся к чертовой матери на Мальдивы или куда там еще, где ты черт возьми, тратил свои дни впустую.
Я сжала бедра вместе и сделала успокаивающий вдох. Ной говорил своим доминирующим голосом, и это чертовски заводило меня.
Не время.
— Питер, возьми себя в руки, блядь, сейчас же, — рявкнул Джеймс.
Питер бросил на него раздраженный взгляд через плечо, прежде чем снова повернуться к сыну, пытаясь еще раз выдавить улыбку. — Ной, я так горжусь тем, как ты справлялся с делами, пока меня не было. Я, конечно, готов позволить тебе занять руководящую должность, но эта ерунда с Найт должна прекратиться. Мы не позволяем людям воровать у нас.
Я фыркнула, а холодная улыбка Ноя была такой злобной, что даже Андреа встревожилась. — Ты прав, папа, — сказал он, наклоняясь и кладя ладони на стол, при этом его темно-синий костюм натянулся на широких плечах. — Когда мы крадем у члена Четырех Семей, мы обязательно убиваем их в первую очередь, включая их невинных детей, не так ли?