– Ваше магичество?! – взвизгнула она. – Фью Фероче? – Фея дернула стрелка за волосы. – Хок, это же шарлатан! Кланяйся, кланяйся!
Не давая перехватить инициативу, фея затараторила:
– Ваше магичество, я чую дух Великого Деяния. Вы алхимничаете?
– В некотором роде. Произвожу научные изыскания, сударыня.
– Но это важные изыскания?
– Несомненно.
Определенно, в голосе Маггары что-то было. Единственный глаз шарлатана полыхнул огнем. Грудь выкатилась колесом. – Подобно Нерону, Фероче обожал лесть.
– Знайте, сударыня: я являюсь признанным авторитетом в магических кругах. Основал несколько университетов.
– Подумать только! Ах, рассказывайте, у вас так хорошо получается. – Маггара порхала среди клубов разноцветного дыма. – Это что у вас? Баллотропные кошоны?
Шарлатан погиб. Фея не знала, что такое аллотропные катионы. Она представляла их в виде улыбчивых котов, что кувыркаются по болотным тропинкам. Познания Маггары в химии были весьма и весьма приблизительными – почти как у Истессо в фермерском деле. Зато она прекрасно знала мужчин. Наивно-восхищенный взгляд, румянец во всю щеку, простодушная улыбка с лихвой компенсировали недостаток специальных знаний.
– Это катализатор, сударыня. Простите, как ваше имя?
Истессо открыл было рот, но Маггара дернула его за волосы:
– Тсс! Сама разберусь.
И к шарлатану:
– Маггара меня зовут. Котолизатор, говорите?… Сочувствую вашему котику. Одна моя знакомая тоже чего только в рот не тянет. Это у вас разругент?
Фероче сомлел. Людей он видел насквозь, властители без этого долго не живут. Встречались на его пути и медоточивые льстецы, и расчетливые стервы. Знавал он торговок ласковыми взглядами и услужливых болванов. Но вот Маггару раскусить не смог. Феи все делают искренне, а искренность в Бахамотовой Пустоши – товар редкий. Неудивительно, что она поставила шарлатана в тупик.
– Идемте, сударыня, – предложил Фероче. – Я покажу Вам свой атанор. У меня самый большой атанор в Цирконе.
– Вот этого не надо, ваше магичество, – сурово отрезала фея. – Мы не настолько близко знакомы.
– Фью, сударыня. Для вас просто Фью.
…Атанор он все-таки показал. Если бы Маггара повнимательнее вслушивалась в речи Горацио Кантабиле, она бы запомнила, что атанор – это алхимическая печь. Но до того ли ей было?
– Действительно огромный, ваше магичество. Вам, наверное, завидуют?
– О да. Завистников, сударыня, у шарлатанов всегда хватало[2]!.
Как-то само собой все уладилось. Шарлатан с радостью согласился посмотреть заклятие Истессо. То, чего не смог добиться стрелок честностью и прямотой, Маггара взяла, просто поинтересовавшись делами Фероче.
– Старое заклинание Бизоатона?… Припоминаю. Садись в это кресло, Хоакин. Сейчас проверим.
Фероче смешал в хрустальной кювете золотисто-коричневую жидкость с медом и лимоном.
– Выпей.
Стрелок принюхался. Кроме лимона пахло ирисами и чем-то терпким, древним… миндалем, вероятно.
– Пей, не бойся, – подбодрил шарлатан. – Это коньяк. Тебе надо расслабиться перед волшбой. Когда ты родился?
– В ночь перед Грошдеством, ваше магичество. Год, к сожалению, не помню.
Пить было неудобно, но стрелок скоро приспособился. Он откинулся в кресле, держа на весу полупустую кювету. Приятное тепло разлилось по телу.
Словно издалека донесся голос шарлатана:
– Займи ум чем-нибудь посторонним. Книжку почитай. Дать тебе роман?
– Благодарю, ваше магичество. У меня есть.
Хоакин вытянул из сумки книгу в черной обложке, раскрыл наугад. Книга жила своей жизнью. Там, где обычно располагался календарь гостей Деревуда, чернели прочерки. Карты в септаграмме вольных стрелков были пусты: прямоугольники заполнял абстрактный узор из дубовых листьев.
Этого и следовало ожидать. В землях справедливости капитанствует Реми Дофадо, а значит – вольных стрелков больше не существует. Есть бандиты, живущие по принципу «Забрать у бедных и раздать себе».
Маггара заглянула через плечо стрелка.
– Сто восемнадцатая, – подсказала она. – Со слов: «Стужа и лед над Деревудом».
– Эрастофен из Чудовиц?
– Да.
Загремела медь. Шарлатан вытащил из шкафа сложный прибор, составленный из бронзовых дуг, рубиновых кристаллов и причудливо изогнутых проволочек.
– Не обращай внимания. Мне еще чаролист настраивать.
Хоакин кивнул и принялся читать.
Стужа. Стужа и лед над Деревудом.
В прозрачном черном небе застыли звезды. Луна наполняет лес тенями… о, волки с удовольствием повоют на эту луну: ведь она похожа на сыр, которого они так не любят.
2
Это правда. В любой мужской профессии всегда есть чем мериться. Никто никогда не слышал из уст ткачихи слов: «Нет, вы гляньте, какой у меня станок здоровый!» Но среди инструментов кузнеца всегда отышется молот «поувесистее, чем у этого выскочки Хэнка». Форейтор не станет спать ночами, узнав, что рессоры в карете соперника мягче и прочнее. Даже лень так не движет прогресс, как зависть.