Борис Николаевич Бабкин
Убить людоеда
Якутия
Оставляя в сугробах глубокие борозды, которые почти сразу засыпал снег, по пологому склону с трудом поднимались люди. Первый, опередив спутников, вытянул руки в обледеневших ватных рукавицах, ухватился за ствол дерева и замер. Стараясь не потерять его из виду, мужчина, облепленный снегом, подтягивая еле двигающегося человека, приподнялся и быстро, проваливаясь по пояс в снег, прошел метра два. Тут же вернулся и, подхватив неподвижно лежащего третьего, потащил по протоптанному им следу. Обессиленно осел.
– Снег валит… Наверх поднимемся, удобнее будет, – прошептал он и, ухватив лежащего, с трудом потащил его дальше. Сквозь пелену метели увидел выступающий из снега камень. – Сейчас переждем, – прохрипел он.
Первый, жадно глотая снег, поперхнулся. Его за плечи ухватил второй.
– Там камни, – сказал он, – я нашел углубление, развел костер, давай за мной.
– Есть хочу, – пробормотал первый. – Жрать… Мы умрем… – Он уткнулся лицом в снег.
Медвежий Угол
– Снег будет идти еще по крайней мере сутки! – прокричал на ухо пожилому мужчине в длинной шубе майор милиции. – Ни черта не видно, только людей угробим. Пока погода не установится, нет смысла…
– Но они погибнут! – резко перебил его пожилой.
– Они уже почти наверняка мертвы. Две недели без еды на морозе, к тому же мы видели стаю волков. Я не буду рисковать людьми.
– Майор прав, – согласился плотный подполковник. – Все равно их не найдем, а людей угробим. И так у меня уже трое помороженных.
– Кто там был? – спросил пожилой.
– Неизвестно, – ответил майор. – На вертолете летели восемь человек, пять трупов найдено. Мы искали вашу дочь с ее мужем. Но, оказывается, там был еще один мужчина. Кто он, неизвестно, о нем сообщил проводник, но…
– Узнайте у него, кто такой? – перебил пожилой.
– Он не знает, – ответил милиционер. – Но попытаемся выяснить.
Сопки
Взвизгнув, нож вошел в лохматый бок, и волк рухнул на снег; тут же вскочив, зверь попытался достать рану зубами и снова упал. Человек, левый рукав которого был порван и окровавлен, прыгнул к волку. С лета ударил зверя ножом в шею, но волк ушел от прямого удара. Прыгнув вперед, он упал, но тут же вскочил и бросился в заросли.
– Ты как? – спросил бородач. Лежащий не отвечал. Бородач привстал и увидел расползавшуюся под его головой кровь. Он подошел ближе и, покачав головой, выматерился. Черпанул снег, пропитанный волчьей кровью, подошел к лежащему в пещерке за валуном, в которой горел костер, присел и поднес окровавленный снег к бледным губам человека.
Медвежий Угол
– Мы прочесали весь тот район, – доложил майор милиции, – куда могли уйти за это время люди, но ничего не нашли. Может, где-то под снегом лежат.
– Продолжайте поиск, – попросил пожилой, – ради всего святого. Ведь это дочь моя и зять. Что я внучке скажу? – Он тяжело вздохнул.
– Синоптики говорят, еще пару дней точно снег валить будет, – произнес майор. – И вот что еще, Андрей Васильевич… – Он достал пачку сигарет. Андрей Васильевич увидел, что пальцы его дрожат.
– Не тяни кота за хвост, – вздохнул он. – Кто третий?
– Вероятно, беглый уголовник. Шестнадцать дней назад с «пятерки», то есть из колонии строгого режима, сумел уйти Иван Афанасьевич Денов тридцати пяти лет. Осужден на шесть лет за избиение участкового. Первый раз судим по малолетке, тоже за драку. Потом год получил в четырнадцать лет. И к тому же он из этих, староверов, что ли. Так вот, отец его, Афанасий Денов, тот еще зверюга был. Ну и сына учил тому же, разговоры об этом ходили. Сами знаете, эти места глухие, и население в основном кочевое. Деновы в таежном поселке жили, на перепутье, так сказать, где сходятся границы Красноярского края, Таймырского округа и Якутии. Там и живут старообрядцы. В общем, Денова-старшего Людоедом прозвали. Он сидел и зимой бежал. В этих местах побег зимой – верная смерть. Но не для такого, как Денов. Он с собой взял молодого зэка и, похоже, питался им, пока до своих не дошел. Потом его поймали, но не смогли ему доказать даже убийства подельника. Понимаете, к чему я это говорю? Афанасий с Иваном на охоте были и вышли на лед, тюленя убить хотели или медведя белого. А лед треснул, их и унесло. Мужик с ними был. Их нашли через десять дней. Еды при них не было, но оба живы-здоровы. А третьего нет. Утонул, сказали. Вот так. Я к тому, что Иван Денов… – Майор замолчал.
– Удружил, Лосин, – проворчал офицер внутренних войск, – успокоил ты его.
– Найдите их, – умоляюще проговорил Андрей Васильевич. – Я никаких денег не пожалею. Хоть тела найдите, чтоб похоронить.
– Знать бы, куда именно они двинулись, – посмотрел на карту офицер внутренних войск. – Могли и на восток двинуться, и на юг. А в этих районах населенные пункты отстоят друг от друга на пятьсот километров. Можно на охотников наткнуться или на оленеводов. Хотя в такую погоду вряд ли кто им встретится. Конечно, если Денов с ними, то шансов остаться живыми у них практически нет… Хотя Денов не дурак, чтоб на двойное убийство идти. Если он их не довел до людей дня за три-четыре, то вероятность того, что они живы, мала, ничтожно мала.
Сопки
– Вроде замерзла, – проговорил бородач и, вытащив нож, начал срезать мышечную ткань с отрубленной по локоть человеческой руки. Посмотрел в сторону неподвижно лежащего человека в натянутой поверх одежды окровавленной шубы. – К ребенку тебе надо, – прошептал он, – а значит, придется выживать.
– Хватит! – прокричал мужчина с заснеженной густой бородой. – Не видать ни хрена! Возвращаемся!
Трое мужчин на лыжах повернули назад.
– Давай-ка поешь, – сказал бородач, опуская измельченное вареное мясо в приоткрытый рот лежащего человека. – Тебе к ребенку возвращаться надо. – Застонав, лежащий человек инстинктивно проглотил еду. – Вот и хорошо, – кивнул бородач.
Поселок Выселки
– И какого хрена вы тут дожидаетесь? – войдя в большую комнату, насмешливо спросил кряжистый седобородый старик. – Али Ваньку-то за дурака держите? Вот он, пришел родителей навестить. Что-то вообще у вас дела плохи стали – из лагерей бегут и бегут. Наука вона какая, а зэка устеречь нет возможности. Али часового подкупил Иван-то? – Он подмигнул сидевшему у окна милиционеру с автоматом. В комнате находились еще четверо.
– Слушай, Афанасий Семенович, – недовольно посмотрел на него старший лейтенант, – ты бы не пил кровь. Думаешь, нам тут сидеть нравится? К тому же у тебя. За чай и то требуешь плату.
– А чего это я вас бесплатно угощать стану, – усмехнулся тот. – Вы государству служите, оно вас тут в засаду посадило, вот и пущай деньги дает. А уж меня извините, товарищи дорогие! Наладить, понятное дело, я вас не могу, но и кормить не намерен. Все ж сына моего в засаде ждете. Только ничего вы тут не высидите. Ванька домой не заявится. Тайга большая, и он знает, где и что взять.
– Афанасий! – раздался с улицы женский голос. – Поди-ка сюда, нужен ты.
– Иду, Тамара! – Старик вышел.
Старший лейтенант припал к окну. Афанасий стоял около пожилой женщины в наброшенном на плечи тулупе, а потом быстро пошел в соседний дом.
– Что-то ему про Ваньку сказали, – уверенно проговорил старлей.
– Да увидели бы от Совиных, если б кто подходил, – отозвался капитан. – Там трое наших сидят. Иван хищник, и если он угробил двоих попутчиков, то наверняка придет вооруженный и руки не поднимет. А вот почему он бежал? Два года отсидел, осталось четыре, и нате вам. Я и не поверил, когда узнал. Если бы вертолет не разбился, он бы уже где-нибудь… Демократия, вертолеты частные!.. Деньги имеешь – все можно. Поэтому и бьются. Во-первых, в технике не разбираются, во-вторых, наверняка вертушка старая, вот и рухнула. Да если бы не отец одной из пассажирок, так бы и не знали о том, что люди погибли. Потом, конечно, выяснилось бы, но гораздо позже. Какой-то новый русский своих друзей на побережье оттащил. А там, чтоб не порожняком возвращаться, людишек набрал. И рухнул. Вот так и живем, за свою смерть и то платить приходится.