— Прошу прощения. Не говорю по-французски. Или это китайский? Не понял ни слова из того, что вы сказали.
— Считаешь себя дохера крутым, потому что у тебя мультяшное прозвище, и твою спину прикрывает Золотая стража? Ты вообще знаешь, кто я такой? Ты знаешь, кто мой отец?
— Возможно тебе нужен мудацко-английский разговорник. Слышал, в Канзасе[63] есть несколько прекрасных книжных магазинов. Можешь отправляться в путь.
— Моя семья владеет этим местом. Этим городом. Лос-Анджелесом до Долины, и дальше в пустыню.
Карлос бросает на меня взгляд, и я отвечаю ему тем же. Он остаётся на месте, но начинает нарезать лаймы, так что у него есть повод держать в руке нож.
— Когда я говорю, меня слушают.
— Наверное, богатые действительно другие. Большинство происходят от обезьян, но от тебя отдаёт гремучей змеёй.
Зигги вместе с другом. Не таким красавчиком. Его костюм не так хорош. Тот пытается сохранять хладнокровие перед девушками, но примерно в шестидесяти секундах от того, чтобы удрать.
Его друг говорит: «Пожалуйста, парень, просто проделай этот трюк, и мы оставим тебя в покое».
— Я только что убил пятерых людей. Если хотите, покажу вам этот трюк.
Я возвращаюсь к своей выпивке и тамале. Зигги собирается предпринять ещё одну атаку, не зная, что как только откроет рот, я воткну вилку ему в глаз и заставлю плясать, как марионетку. Но девушки стают по обе стороны от него и тянут к двери.
Я слышу, как, уходя, одна из девушек говорит: «Папа сказал бы, что этот человек похож на собаку, убивающую овец».
Когда они вышли, Карлос тихо выругался, так быстро, что не могу сказать, по-английски, по-испански или на урду.
— Ненавижу это дерьмо.
Он протирает то место, где облокачивался Зигги.
— Ничего подобного. Ты его поощряешь. Взгляни на себя. Входишь сюда с обгоревшей рукой в заляпанной запёкшейся кровью футболке с принтом из фильма про чудовище, и не хочешь, чтобы тебя заметили? Нормальные люди коротают время, делая ставки на футбол или собирая марки. Твоё хобби — говорить людям отъебаться, но ты не можешь этого сделать, пока они не обратят на тебя внимание.
— Ты ведь понимаешь, что требуется от бармена? Я жалуюсь, а ты обеспечиваешь меня выпивкой и сочувствием. Не начинай пытаться меня образумить.
— Тебе нравятся эти маленькие стычки, потому что у тебя сейчас нет ни одной настоящей, вот всё, что я хочу сказать.
— Держу пальцы скрещёнными за Армагеддон.
— Не парься. Мне кажется, твоя звезда начинает угасать. Прибывают новые люди, но многие старые исчезли.
— Если я займусь вязанием, думаешь, остальные отвалят?
— Луи Тоудвайн — один из них, что забавно, потому что я должен ему денег.
Карлос наливает себе стакан сельтерской воды и бросает туда несколько ломтиков лайма.
— Прошлым вечером здесь была твоя подружка Кэнди.
Я копаюсь в тамале.
— Рад за неё.
Я не больше трёх раз виделся или разговаривал с Кэнди с тех пор, как мы спасли на Новый год кучку едва-не-принесённых-в-жертву ангелов. Тем вечером мы убили много людей, но ни одного, кто бы этого не заслужил.
— Она красивая девушка.
— Правда? Не очень помню.
С тех пор я видел её лишь пару раз с Видоком и один раз, когда попросил дока Кински откачать из моей руки яд, после того как один нага — похититель сумок, натравил на меня королевскую кобру. Кински — лечащий врач для многих Саб Роза и Таящихся. Большинство людей считают, что быть доктором — это большое дело, но Кински раньше был архангелом, так что в его случае быть врачом — это всё равно что переворачивать бургеры в Макдональдсе после того, как ты был президентом.
Кэнди милая. Спросила о делах. Как справляюсь с Саб Роза? Когда собираюсь, наконец, приобрести новые мелодии для музыкального автомата?
— Какое мне до всего этого дело?
Он пожимает плечами.
— Я считал, что вы двое друзья. А может, и больше, чем друзья.
— Где ты это слышал?
Карлос поднимает руки.
— Извини, старик. Не имел в виду ничего такого. Это просто то, что я слышал. В любом случае, она сказала, что они с Кински постоянно переезжали. Вот почему её здесь не было. Она направляется туда, где бы он ни был.
— Она упомянула, куда именно?
— Не-а.
— После Авилы она какое-то время болела. Для неё не очень хорошо находиться рядом со всей этой кровью. Она забавно действует на неё.
Кэнди — нефрит, это что-то типа вампира, только хуже. Она пытается перестать есть людей, но вовлечение в резню толкнуло её за грань, и она на какое-то время слетела с катушек.
63