– Когда придет Машиах… – Давид вздохнул и поправился: – Если придет Машмах, мы уже посмотрим, кто это будет. А пока подумаем, как же Машиаху удастся сотворить все те чудеса, которых от него ждут?
– Единственно силой молитвы! – убежденно сказал отец Николай.
– Не могу не согласиться, – кивнул головой каббалист. – Сила молитвы (а значит, сила воли) грядущего Машиаха будет такова, что все его просьбы к Всевышнему будут исполняться немедленно. Он будет как бы полномочным представителем Бога на земле…
Кероп, слушавший внимательно рассуждения Давида, неожиданно его перебил:
– Ну, анализ позиции проделан, теперь можно предлагать решение.
– Ты так и будешь пользоваться шахматной терминологией? – улыбнулся Давид.
– Как-никак, имею первый разряд по шахматной композиции, – парировал армянин. Итак, мы считаем, что мощь Мессии в его колоссальной силе воли, позволяющей достигать единства со Всевышним. Между прочим, то, что ты говоришь, скроее основа магического мышления. Ни ортодоксальное христианство, ни ортодоксальные иудаизм такой точки зрения не придерживаются, а как раз считают, что деяния Мессии будут лишь заслугой его праведности… Но я с тобой согласен!
– Так неожиданно закончил кероп свои рассуждения, и, не дав вырваться на волю праведному гневу греческих монахов, продолжил: – Мы все знаем, что и Иисус проявился не сразу…
– Дайте я скажу то, что вы все боитесь выразить, – наконец сказал Давид.
– Кероп хочет сказать, что человек формируется постепенно, а значит, уровня Машиаха может достичь в любой момент. Конечно, если стать на точку зрения христианства, то опсаться нам нечего – Иешуа родится сразу как сын Божий и одолеет всех демонов. Поверьте, эти дни настолько истрепали мои нервы, что я соглсен даже на этот вариант – только бы не победил Андрас. Но на такой исход событий я надежд не возлагал бы.
Как Давид ни устал за этот безумный день, который, казалось, и не думал подходить к концу (одно видение демона Андраса могло повергнуть нормального человека в шок, и надолго), однако он соскочил со ступенек крыльца иешивы и взволнованно заходил взад-вперед.
– Мы слишком уверены в том, что вся вила на стороне Андраса! А так быть не может, иначе это была бы уже игра в одни ворота – извини, Кероп, что я перешел с шахматной терминологии на футбольную. У меня сейчас мелькнула мысль – может, демон, точно так же, как и мы, не знает, когда Машиах вздумает объявиться? А ведь ему нужно перехватить душу Машиаха – ту самую высшую ее ступень, что назвыается «йехида», иначе, пока эта часть души Машиаха находится в распоряжении Бога, Всевышний может подготовить другого человека на этот «пост». Проще говоря, эта игра не может быть закончена, пока королю не будет поставлен мат! Под королем в нашей игре нужно понимать «йехиду» – ту часть души, которая сделает из обычного человека Избавителя для всего мира.
– Тогда я все понял! – Кероп словно перехватил подачу. – Пока душа Мессии находится в раю, в «Птичьем гнезде», она для демона еще недоступна. Когда душа воссоединяется с телом Мессии – она для демона уже недоступна, так как Андрасу с настоящим мессией не справиться. Для действий у демона есть только краткий момент, когда душа уже из своего хранилища вышла, а в тело будущего Мессии еще не попала. Когда же наступит этот момент, демон знать не может…
– Почему? – наивно удивился отец Николай.
– Да потому, что такой акт осуществляется только единоличным решением Бога!
– вмешался Давид. Если бы это было по-другому, и Андрас знал точно, когда появится Машиах, то нам не стоило бы даже вмешиваться в заведомо проигрышную игру. Из этого я делаю вывод: демон должен находиться при будущем Машиахе неотлучно, чтобы не прозевать момент…
В это время к живописной группе, состоящей из монахов и каббалиста, подошел патруль военной полиции. Старший патруля ешительно потребовал:
– Предъявите ваши докменты!
После этого офицер внимательно осмотрел израильское удостоверение личности Давида, греческий и кипрский паспорта соответственно отцов Никанора и Николая, и надолго застрял с паспортом Керопа.
– Это армянский паспорт, – вежливо, как только возможно, объяснил Давид.
– Пройдемте в отделение, – так же вежлво, но твердо сказал офицер.
– Извините, на каком основании? – возмутился отец Николай.
– Ваша группа кажется мне подозрительной. Вы знаете, что в Израиле действует закон о чрезвычайном положении? Я совершенно законно могу задержать вас до выяснения некоторых обстоятельств.
Офицер казался непреклонным. По лицам сопровождавший его солдат пробежала тень изумления, но возражать никто не стал – в стране, с момента своего возникновения живущей в чрезвычайных условиях, роверка людей на улице считается обычным явлением (ведь не исключено, что под одеянием скромной монахини может скрываться арабский террорист).
Недовольно бурча, компания отправилась вслед за патрулем. Офицер уверенно нырнул в ворота, ведущие в Армянский квартал, и принялся маневрировать по узким улчкам, совершенно не оглядываясь – процессию сзади замыкали двое солдат с автоматами. Давид почему-о вспомнил о том, как в Нью-Йорке видел по телевизору задержание «Сына Сэма» – знаменитого серийного убийцы, считавшего себя порождением Ангела Смерти Самаэля (называемого в еврейской традиции «Самех-Ием», или сокращенно «Сэм»). Его точн так же вели по узеньким улочкам нью-йоркских трущоб вооруженные фэбээровцы.
«Однако далековато мы идем!» – вдруг подумал Давид. «Интересно, что этот патруль делал так далеко от своего отделения? Почему они не проверяют туристов, непрерывным потоком входящих в Яффские ворота, а добрели аж до конца Еврейского квартала?»
Из узких средневековых улочек этап вынырнул прямо к свеженькому (свежепобеленному) зданию полицейского отделения.
– Прошу сюда, – мрачно скомандовал офицер, делая приглащающий жест, и, не дожидаясь хотя бы формального согласия, зашел в комнату.
Задержанные, мысленно гремя кандалами, последовали за ним.
– На, проверь вот это, – бросил офицер пачку паспортов девушке, сидящей за компьютером.
– В чем нас обвиняют?! – недовольным тоном спросил отец Никанор. – Я требую немедленно позвать греческого консула!
– А вот сейчас мы и высним, в чем вас обвиняют, – непонятно сказал старший патруля.
– Может, зачитаете нам наши права? – грозно, стараясь, чтобы американский акцент в речи звучал поотчетливее, сказал Давид.
– Какие права у бедного еврея, – пробормотал вполголоса стоящий у двери солдат (автомат он уже поставил на пол). – Сейчас разберутся и отпустят.
Пальцы девушки порхали по клавишам компьютера, – однако она не произносила ни слова, лишь изредка недоуменно пожимая плечами. Наконец и сам офицер не выдержал, встал у нее за спиной и принялся пристально вглядываться в монитор.
– Извините, у нас ничего на вас нет, – где-то через полчаса сказал он, когда уже, наверное, весь Интернет был обследован в поисках компромата на странную компанию. – Вот ваши паспорта.
– Хорошо, но теперь вы можете нам наконец объяснть, почему мы были задержаны?
– Мне сообщили, что возле иешивы «Бейт-Эль» замечена подозрительная группа людей.
– Подозрительная? – удивился Кероп. – Что же в нас подозрительного?
– И кто же это вам сообщил? – вдруг вмешался отец Николай.
Офицер открыл рот, чтобы ответить, но осекся, ахмуриля и сказал в конце концов:
– Действительно, кто?
Старший наряда тряс головой, хлопал себя ладонью по лбу, заглядывал в какие-то бумажки – все было тщетно.
– Не знаю, – наконец признался он. – Мне почему-то пришло в голову, что в Еврейском квартале должна находиться подозрительная группа людей.