Вначале послышался тихий шорох, на самой границе слышимости. Через несколько мгновений он почувствовал слабые вибрации на деревянном полу и еле слышное постукивание, очень похожее на касания чьих-то сандалий о доски. Кто-то ходил. Недалеко. Раздался щелчок и новый шорох, громче предыдущего. Кто-то открыл дверь! Открыв глаза, Эдван подорвался с места и тут же шмыгнул в угол за дверью и про себя порадовался тому, что куча тряпья лежала в противоположном конце комнаты. Теперь, как только чужак войдёт и увидит пустое место, у него будет целое мгновение замешательства, пригодное для атаки.
Шаги приближались, Эдван начал наполнять тело атрой. Кольца на его сосуде души запульсировали. Неизвестный остановился за дверью. Повернул ключ в замке. Дверь отворилась, закрывая собой парня, который был готов нанести удар прямо сквозь деревяшку, как только враг зайдёт в комнату… но он не вошёл, а замер на пороге.
— Хорошая задумка, — прокомментировал до боли знакомый голос, — против кого-то послабее могло даже сработать. Выходи, я не причиню тебе зла.
— М…мастер Ганн? — хрипло спросил невероятно удивлённый юноша, выглянув из-за двери, но там уже никого не было. Обладатель знакомого голоса ушёл, скрывшись где-то в глубине соседней комнаты. Эдван не знал, что думать. Обнаружить учителя на пороге своей темницы он никак не рассчитывал и сейчас чувствовал себя так, словно ему в спину воткнули нож. Выходить почему-то совсем не хотелось, но был ли у него выбор? Тяжело вздохнув, парень направился вслед за своим пленителем.
Комната была небольшой и, судя по всему, служила в качестве рабочего кабинета. У дальней стены стоял стол, с раскрытой толстой тетрадью и парой старых свитков, а над ним угрюмо нависали две полки, на которых громоздились стопки старых пыльных книг. Было видно, что некоторых из них мастер не касался уже очень и очень давно. Сам он обнаружился сидящим в уютном плетёном кресле неподалёку от двери с керамической чашкой в руке. На низком столике рядом с ним стоял пухлый чайник, судя по насыщенному аромату, с каким-то травяным настоем. Мужчина молча кивнул в сторону соседнего кресла и в этот же миг, повинуясь его воле, из носика чайника потянулась тонкая струя напитка, которая быстро наполнила вторую чашку.
Эдван осторожно сел рядом с мастером, покосился на чай, но не взял его. Вместо этого он сцепил пальцы в замок и уставился в стену, стараясь не выдавать своего эмоционального состояния. Мысленно он уже записал бывшего учителя во враги и готовился к худшему. За несколько тягостных минут молчания он успел перебрать десятки вариантов развития событий, один мрачнее другого, и под конец сидел, как на иголках. Его сосед же, напротив, преспокойно пил чай самым безмятежным видом, словно в этом мире не существовало ничего, что могло бы его вывести из столь спокойного состояния. Но вот, чай был допит и чашка опустилась на стол со стуком, который в повисшей тишине казался ударом молота. Вздохнув, мужчина заговорил.
— Для начала, я хотел бы перед тобой извиниться, — начал он, одним коротким предложением разбив вдребезги всё, что юноша успел себе навоображать, — за это глупое похищение, и… — наставник вздохнул, — за всё. Если бы я вовремя разнял вас с Марисом, возможно, ничего бы и не случилось. Но мне слишком сильно хотелось посмотреть, на что ты способен.
— Вы видели бой? — осторожно спросил парень. Слова учителя немного успокоили его, но в голове всё равно оставалось слишком много вопросов, чтобы расслабиться полностью.
— Да, — кивнул мужчина, — Признаться, я ещё никогда не видел такого стремительного развития у ученика с жёлтым сосудом. Такой невероятный талант… — мастер грустно покачал головой, — мой азарт загубил твоё будущее.
— Меня бы изгнали в любом случае, из-за этого… Джоу, — прошипел парень, с трудом сдержавшись от оскорблений в компании наставника.
— Ты обижен за изгнание? — с лёгкой насмешкой в голосе, поинтересовался сосед.
— Я не понимаю этих идиотских правил.
— И не поймёшь, — усмехнулся мужчина, — их и не нужно понимать.
— Что? — не понял Эдван. Слова мастера никак не вязались с его благородным происхождением и статусом.
— Я, кажется, говорил ещё на самом первом занятии, что уважаю лишь талант и силу. Только эти две вещи имеют значение в мире одарённых, Эдван. И ничего больше. Сила позволяет тебе отстоять своё мнение, диктовать свою волю и поступать так, как тебе того хочется. Талант, в свою очередь, говорит о том, насколько высоко ты сможешь забраться на пути силы. Всё остальное — не важно. Увы, из всех моих учеников в этом году только ты и Марис сумели хоть немного понять это. Хотя, в Марисе я уже не слишком уверен…