— Вот подонок.
Паркер вошел в спальню, голый, с двумя бокалами в руках. Он почти не употреблял спиртного с тех пор, как его выгнали из особого отдела. Тогда он два месяца не просыхал. А потом, в один прекрасный день, проснулся — и вместо того, чтобы опохмелиться, занялся гимнастикой тай-чи.
— Я что-то не то сказал?
Женщина, лежавшая на кровати, смотрела телевизор. Ее лицо скривилось от отвращения:
— Да я не о тебе, а о Робе Коуле. Надеюсь, он получит высшую меру — и забудется на игле.
— Какая ты добрая, Дайана, — усмехнулся Паркер. Он подал ей бокал вина, поставил свой бокал на столик у кровати и улегся в постель.
У них с Дайаной Николсон были идеальные отношения. Они нравились друг другу, в постели у них было все прекрасно, и отягощать нежную дружбу браком никому из них не хотелось.
Паркер не видел смысла в женитьбе. Его родители вели холодную войну сорок пять лет. Многие его приятели-полицейские уже прошли через развод, и все прежние его романы оказывались недолгими, в основном из-за его работы.
У Дайаны были свои соображения на этот счет. Он знал, что она была замужем за менеджером высшего звена компании «Краун энтерпрайзис», муж ее умер несколько лет назад от инфаркта. Но когда она заговаривала о нем — что бывало крайне редко, — особых чувств в ее голосе не замечалось. Вряд ли между ними была безумная любовь.
А вот тот, кто окончательно убедил ее в невозможности любви до гроба, явно появился после смерти мужа. Они с Паркером начали встречаться примерно год назад, и он тогда попытался кое-что разузнать о ее личной жизни. Но никто толком ничего не знал. Известно было лишь то, что она с кем-то встречалась и что закончилось все это очень плохо.
Ну что ж, женщина имеет право хранить свои секреты.
Он тоже не любил делиться своими секретами. Он всегда думал, что чем меньше о нем знают, тем лучше.
На Дайану не произвело впечатления его ехидное замечание по поводу ее доброты.
— Этот тип заслуживает того, чтобы его растворили в соляной кислоте, — заявила она.
В это время шли новости по Си-эн-эн.
Было уже поздно, но после убийства всегда масса дел. Полицейские обошли все конторы по соседству с местом, где произошло убийство, правда, везде было закрыто. Паркер опечатал офис Лоуэлла и отправился в участок писать отчет. А оттуда поехал к Дайане.
По телевизору вновь показывали все эти ужасные сцены: труп Триши Краун-Коул, ее похороны (отец рыдает над закрытым гробом дочери, сын стоит рядом, поддерживая его), а потом зачем-то вспомнили свадьбу Триши с Робом Коулом.
— А я видела его на одной вечеринке, — сказала Дайана.
— Да помню я, — проворчал Паркер. После убийства Триши Дайана рассказывала ему об этом случае раз сто. — Он к тебе приставал.
— А его жена стояла в трех шагах от нас! — все возмущалась Дайана.
Паркер обнял ее. Она тихо вздохнула и положила голову ему на плечо.
А на экране группа из убойного отдела — и Брэдли Кайл среди них — сопровождала Коула в Паркер-центр.
— Зачем, интересно, Кайл и Мус сегодня заявились? — спросила Дайана. — Может, убитый был связан с каким-то крупным делом?
— Ленни Лоуэлл — слишком мелкая сошка.
— А мне кажется, что он случайно ввязался во что-то серьезное. Вот почему эти ребята прибежали на место преступления: чтобы что-то выведать.
— Все равно это мое дело, меня пока что никто не отстранял, — сказал Паркер. — Надо будет, я отойду в сторону.
Дайана рассмеялась:
— Не ври. Ты сегодня наскакивал на Брэдли, как тигр.
— Что ж, признаю. Я терпеть не могу этого парня.
— Ну и правильно. Мне он тоже не нравится, — сказала она. — Но это все отношения к делу не имеет. Главное вот что: почему они так заинтересовались убийством Лоуэлла?
— Понятия не имею, — ответил Паркер. — Но я разузнаю. Завтра с утра я разыщу этого курьера.
Китайский квартал Лос-Анджелеса — это первый современный Китайский квартал в Америке, спланированный самими китайцами и находящийся в их собственности. Там проживают пятнадцать тысяч выходцев из стран Азии. В последние годы в нем стали селиться художники и молодые предприимчивые люди, независимо от цвета кожи.
Джейс с Тайлером переехали в Китайский квартал после смерти матери. Они побросали свои пожитки в два больших пластиковых мешка, сели в автобус и отправились туда, где никому не пришло бы в голову их разыскивать.
Алисия Деймон умерла в больнице фонда «Добрый самаритянин». Джейс сам отвез ее туда. Его мать не сообщила в приемном отделении ни своего имени, ни адреса. Она не разрешила Джейсу остаться, не хотела, чтобы его видели рядом с ней.