Тем временем мои спасители перекантовали парочку в кусты, а потом, вернувшись ко мне, подтолкнули легонько меня в машину. Я покорно влез на заднее сиденье. Тип в кепке завел мотор. Бородатый уставился на меня и негромко сказал:
– Ну, так что?
Я устало поглядел на своих спасителей.
– Вы, конечно, из ФСК, – утвердительно произнес я.
– Ух ты, – озадаченно сказал бородатый. – Ты телепат, что ли? Я вздохнул.
– Те, что были до вас, оказались из СБ и из УО. Спецслужбы у нас три, а из трех два вычитать я пока что умею.
Бородатый усмехнулся:
– Есть у нас к тебе дело…
Я поежился.
– Тоже бить будете? Спрашивать, на кого я работаю?
Тот, что сидел в кепке за рулем, громко хмыкнул.
– Для начала снимите парик. Вы ведь Полковников с телевидения, да? Программа «Лицом к лицу»?
Последние слова весьма расположили меня в пользу этих двух фискалов. Я снял пегий парик и очки, пригладил волосы.
– Отлично, – сказал тип в кепке. – Хотите получить сенсацию?
Taken: , 1
Глава 62
ТЕЛЕЖУРНАЛИСТ ПОЛКОВНИКОВ
(Продолжение)
– Невероятно! – признался я полчаса спустя. – Больше всего это похоже на бред или на дрянной боевик из не нашей жизни.
Тип в кепке с козырьком, которого звали Максимом Лаптевым, пожал плечами:
– То, что вы нам рассказали, тоже похоже на плохой боевик. А тем более, если вы правильно расслышали Дроздова, – это вообще уже из разряда фантастики…
– Ненаучной и очень мрачной, – прибавил бородатый Дядя Саша. – Есть ведь специалисты, врачи, медицинские комиссии… По-моему, твой генерал Дроздов погорячился. В связи с постигшим его тяжелым горем… Нет уж, ЭТОМУ я не верю. И так хватает чернухи с этим покушением…
Максим Лаптев сказал осторожно:
– Ладно. Давайте пока примем генеральские слова к сведению, но займемся другими делами. Дядя Саша прав. Главный вопрос – что будем делать с терактом. В связи со всеми его обстоятельствами.
Дядя Саша проговорил рассудительно:
– Куда ни кинь – все клин. Перво-наперво надо не болтать, а ехать туда. И так время поджимает. Нам надо прибыть хотя бы за час.
– А я куда, по-твоему, рулю? – удивился Лаптев. – Туда и едем. Что-то у тебя нынче с соображалочкой туго.
– Это потому что я давно не курил, – серьезно ответил Дядя Саша. – Мозги требуют наркотика… Аркадий Николаевич, не найдется сигаретки? Свои все вышли, как назло…
Лаптев с переднего сиденья непонятно хихикнул. Я, пожав плечами, достал свою початую «Магну» и коробок, в котором оставалось две спички. Парочка моих спасителей-фискалов выглядела очень экзотично. Впрочем, и сам я в этой необычной компании казался себе вполне на месте: тележурналист с подбитым глазом. Меня не оставляло странное чувство, что нее мы попали внутрь какого-то американского боевика и теперь катимся по наклонной плоскости сюжета. Для полноты, картины в нашей компании не хватало только блондинки и ребенка – все остальное уже было. Мои спутники, правда, меньше всего думали про американское кино. Дядя Саша деловито потрошил сумочки моих последних конвоиров. Лаптев, не выпуская руля, на ходу облачался обратно в милицейскую рубашку. В конце концов ему удалось привести себя в относительный порядок; затем он отложил на соседнее сиденье кепку и темные очки. Я немедленно протянул ему милицейский головной убор. Обратное превращение в милиционера было как нельзя кстати: в центре города, куда мы направлялись, было полным-полно патрулей, и милицейский капитан за рулем, по крайней мере, избавлял нас от излишнего внимания ГАИ.
– Заедем со стороны Театральной площади, – предложил Дядя Саша. Он убедился, что в сумочках охранцев были только пистолеты и не было курева, негромко выругался и оставил свои попытки мелкого мародерства.
– Конечно, с Театральной, – согласился Лаптев. – Там возле ЦУМа есть хорошее местечко для наблюдения: видно обе стороны.
– Как же ты припаркуешься? – спросил заинтересованно Филиков, раскуривая наконец мою сигарету моей спичкой. – Там же стоянка запрещена. Нас оттуда турнут через десять минут.
– Была запрещена, – любезно объяснил Лаптев, отважно вписываясь в поворот. Вел он машину довольно лихо, не боялся. Может быть, оттого не боялся, что машина была чужая и отбита, как я понял, у Охраны.
– А теперь? – спросил я Лаптева. За всеми нововведениями градоначальника уследить просто было нельзя.
– А теперь – разрешена, – обнадежил нас Лаптев. – Сто баксов в день… Нет, вру: сто пятьдесят.
– Сколько-сколько? – поразился бедный Дядя Саша.
Максим Лаптев самым небрежным тоном повторил.
– И что, – заинтересовался Филиков, – у нас сейчас есть такая сумма? У меня, например, нет. И попробуй кому докажи, что мы с тобой на задании и при исполнении… К тому же Лубянку уже не боятся так, как раньше, – прибавил он с печалью. – Сейчас, Макс, у Президента другие фавориты…
– Это ты верно заметил, – кивнул Лаптев. – Вот в них мы и сыграем на стоянке. Машина-то наша откуда взялась? Эту серию номеров ГАИ обязано знать и не встревать.
– Под охранцев работать? – огорчился Дядя. Саша. – Стыд-то какой.
– Вам тоже стыдно, Аркадий Николаевич? – спросил меня Лаптев.
– Потерплю, – быстро отозвался я.
Лишних ста пятидесяти баксов у меня под рукой не было. По правде говоря, у меня и с рублями было туговато. Отправляясь в Солнцево, я переложил свой бумажник из кармана в отделение ушастого «Запорожца» Мокеича, на котором доехал до кладбища. Надеюсь, его никто там не додумается вскрыть. Все-таки атмосфера кладбища не должна благоприятствовать уголовным преступлениям… Я припомнил, однако, как меня отлупили, невзирая на кладбищенскую атмосферу, и почел необходимым подумать о чем-нибудь другом. Например, о том, какой отличный сюжет можно будет мне снять, если все, во что мы впутались, не блеф. Я еще раз проверил камеру. Подарок господина Накамуры работал, как часы. Меня убьют – а это чудо техники все равно будет работать… Последняя мысль мне тоже крайне не понравилась. Снимать телесюжет ценою собственной жизни – это никогда не было моим правилом. Отчасти я нарушил правило только вчера, в «Вишенке», однако это исключение, не должно войти в систему. Ни за какой тройной оклад…
– Эй, Макс! Макс! Осторожнее! – неожиданно воскликнул Дядя Саша.
Я вернулся к реальности и тоже со страхом заметил, что Максим выруливает уж чересчур бесшабашно. Милицейская фуражка могла спасти нас от ГАИ, а номер Управления Охраны – от потери полутора сотен долларов. Но вот от аварии нас бы спасти никто не смог.
– Не обгоняй его, Макс! Не надо! – встревоженно крикнул Филиков, видя, как лихо теснит Лаптев какой-то драндулет, типа «Чайки» восьмидесятого года выпуска. Обитатели «Чайки» с ужасом смотрели на нахала.
– Не мешай, Дядя Саша, – сосредоточенно говорил меж тем Лаптев, совершая свои фантастические маневры. – Если мы сейчас попадем в пробку на Арбате – то, считай, опоздали…
С этими словами он круто вывернул машину. Раздался громкий скрежет. Машину тряхнуло.
– Прорвались! – радостно сказал Лаптев.
В окно я заметил, что «Чайка»-драндулет боком въехала на тротуар. И еще – что у нее сильно помято крыло. И еще – что на помятом крыле трепыхается какой-то явно не наш флажок.
– Максим, – взволнованно произнес я. – По-моему, это была посольская машина…
Дядя Саша с интересом посмотрел через плечо.
– И правда, – с укоризной сообщил он. – Прибавь-ка скорость, от греха подальше… – Потом он подумал и произнес: – Кстати, а у какой страны желто-голубой флаг? У Швейцарии, что ли?
Taken: , 1
Глава 63
ПОСОЛ УКРАИНЫ КОЗИЦКИЙ
С самого утра все пошло наперекосяк, словно одно к одному.
Сперва закатила внеочередную истерику моя секретарша Анеля, вообразив, будто я грубо с ней поздоровался. Битых полчаса мне пришлось отпаивать эту дурочку валерьянкой и сладким сиропом, по-отечески гладить ее по головке, опасаясь, что вот сейчас распахнется дверь приемной, войдет бдительный Сердюк и, как всегда, поймет все превратно. Наверняка у него уже давным-давно заготовлена депеша в Киев, и в этой депеше шановный посол обвиняется в безнравственном поведении и использовании служебного положения в личных целях. Можно подумать, что, если бы я и впрямь собрался воспользоваться своим служебным положением в общении с Анелей, я стал бы делать это в нашей приемной!…