«И как они могут содержать все в таком порядке? У нас все куда проще: вскочить, помчаться на подвиг, все усилия направляя лишь на то, чтобы быстро пригладить лохмы на голове, состричь ногти, когда они уже становятся когтями да отыскать парную портянку, желательно — без дырок!»
Оглаживая стопы, массировал пяточки, наслаждаясь голосом эльфийки. В женский голос иногда можно даже не вслушиваться, если эта женщина довольна и весела; для мужчины он становится пением райской птахи, счастливым чириканьем — услаждает слух, как хорошая симфония.
Размяв как следует стопы, не выдержал: позволил ладони обхватить тонкую ножку и скользнуть к голени, задирая штанину.
Тот же маневр повторил со второй ногой. А, когда Лавиния запнулась и перехватила мой взгляд, нагло подтянул эльфийку. Так, что мои бока теперь обхватывали ее колени.
— Роланд, — прошептала златовласка с ненатуральным удивлением.
Тон ее говорил «что ты делаешь?!», а выражение лица «продолжай!»
Мои ладони продолжали движение. На этот раз — поверх одежды. Чувствуя, как плоть эльфийки жжет мне пальцы, огладил ее бедра и завершил марш-бросок на талии, подтянув Лавинию еще ближе.
— Роланд, ты…
Лавиния уперлась ладошками мне в грудь с явным намерением остановить, но, едва коснулась обнаженной кожи, ладошки стали нежными-нежными, скользнули по моей груди, ощупывая мышцы и ласково очерчивая шрамы.
Улыбаясь, глядя прямо в синие глаза, которые в свете костра будто бы искрились колдовским огнем, приблизил лицо и вновь ощутил, как перехватывает дыхание от запаха этой женщины. Этот запах пробуждает страсть, древнего зверя в мужской душе, и он удовлетворенно ворчит и разминается, готовый вновь и вновь быть лучшим для женщины, что ему позволила быть рядом.
В этот раз Лавиния противиться не стала. Чуть откинула голову, веки опустились, смыкая пушистые ресницы. А ротик, наоборот, приоткрылся. Меж алых губ мелькнул юркий язычок, увлажнил их. И я впился в них своими губами…
Мы целовались так долго, забыв о способности дышать, что голова пошла кругом. Я прижимал Лавинию к себе, пробуя ее на вкус, дыша ею, а она жадно отвечала.
Мои пальцы сорвались с тонкой талии, метнулись вверх по ее животику и рванули пуговицы камзола. Первая поддалась легко, в ответ на капитуляцию второй екнуло мое сердце, нагнетая кровь и разжигая в груди пожар. А последние пуговки, казалось, слетали сами по себе.
Упустить такое зрелище я просто не мог.
Отстранился, переводя дыхание и одним движением сбрасывая свою куртку.
— Роланд, — охрипшим голосом прошептала Лавиния, кокетничая чуть смущенно. — Может, не стоит так далеко заходить…
И вновь моим ответом была улыбка.
— Сегодня наша ночь.
Под камзолом у Лавинии оказался лишь кружевной лиф из тончайшего шелка. Настолько прозрачный, что меня пронзил электрический разряд возбуждения. Вот она — сила иллюзии!
Будто играя, Лавиния легко повела плечиками. Камзол соскользнул, обнажая безупречно гладкую и свежую кожу плеч. Затуманенный взгляд эльфийки был полон страсти, Лавиния смотрела одновременно дерзко и чуть застенчиво.
— Откуда на тебе столько шрамов? — чуть слышно шепнула она.
Ее пальчики танцевали на моей груди. И от этого танца мурашки шли по спине, казалось, где-то в затылке возникал серебристый звон.
— Я же ведьмак, — ответил, — и привык воевать с детства. И это карта моих битв.
Новый поцелуй был гораздо медленней первого, но ни шел с ним по накалу ни в какое сравнение. Лавиния застонала, когда я с сожалением оторвался от ее губ, сладких и порочных одновременно, чтобы воздать должное шее. Провел по нежной коже губами снизу-вверх, куснул мочку уха, тихо-тихо поцеловал впадинку у ключицы, и вновь поднялся к подбородку.
При этом мои руки мяли два очаровательных холмика под белым лифом. Соски Лавинии стали каменными, едва я прижимал их, как мой слух ласкал мелодичный стон.
Я подсел ближе, разводя шире великолепные ножки эльфийки. Поглощенная поцелуями, Лавиния не сопротивлялась. Покорно развела их, обвив руками мою шею.
У меня сердце екнуло, когда с мраморного плечика спала бретелька. Я помог упасть второй, не прерывая поцелуя, нащупал на спине застежки. И вот, в свете гаснущего костра, увидел прелестную спелую грудь. Между аккуратными холмиками блестела золотая цепочка с кулоном в виде ограненного камня.
— Роланд, — вновь попыталась остановиться Лавиния.
Выслушивать я не стал. Опустил голову, схватил губами напряженный сосок. Эльфийка громко застонала, и это было лучшим ответом.