— Ладно, постараюсь. Вы через сколько будете?
Снова заскрипел диван, зазвенели бутылки, Гоша выматерился.
— Что я ему скажу: пошли бухнем, я тут вспомнил кое-чего? А потом бутылкой? А если он мне? Вот я связался!
Дмитрий отключил телефон. Пора. Интересно, опять «Саш ты?»
Нет, в этот раз Гоша просто спросил: «Кто?»
— Это я — Кабанов. Открой.
Гоша открыл дверь, на опухшем лице смесь удивления, страха и радости. Дмитрий продолжал радовать:
— У тебя пожрать, выпить найдется?
— Заходи, конечно.
Сели на кухне. Гоша достал из холодильника кастрюлю с серыми слипшимися макаронами, бросил на стол полбуханки с засохшим краем.
— Это, колбаса закончилась. Зато водки еще полпузыря почти.
— Наливай.
Соседи чокнулись. Дмитрий от закуски отказался, поморщившись, сказал:
— Вот что, друг, я у тебя заночую. Так спокойней будет. Ты дверь не забыл закрыть? И телефон я у тебя заберу до утра. Лады?
Снова знакомая гримаса. На Гошином лице как на собачьей морде — вся гамма переживаний.
— Не доверяешь?
— Выспаться хочу. Ключ тоже давай.
Дмитрий встал, протянул руку над столом. Гоша выложил телефон на стол, покопался в карманах трико, буркнул:
— Ключ в коридоре на вешалке висит.
Дмитрий не стал брать телефон, он взял бутылку за горлышко и движением предплечья разбил о предательскую голову. Подумал, с коньячной бутылкой было бы винтажней. Голова брякнулась на стол, в мокрых редких волосах заблестели осколки.
— Все зло от водки, а ты не знал? — лицемерно посочувствовал Дима.
Он взял Гошин телефон, уважительно хмыкнул, обнаружив, что последний звонок стерт. Телефон положил в карман куртки и принялся зачищать следы пребывания.
Катю стала пробирать дрожь. Уже совсем стемнело, стоять на остановке в короткой юбке и холодно и неприятно. Несколько раз набивались в кавалеры малолетки, подруливали таксисты, обещая подвезти бесплатно. Девушка поджимала губы и в переговоры не вступала.
Сколько можно, начала злиться Катя. Звонить Дима запретил, и самого уже минут сорок нет. Там, может, произошло что-нибудь нехорошее, а она здесь ногами сверкает, в конце концов, и с ней могут неприятности произойти. На остановке, конечно, народ еще присутствует, только вряд ли кто на помощь придет.
Катя решила не впадать в панику. Не такое еще бывало. А здесь обычная автобусная остановка в большом городе, освещение кругом, всего-то одиннадцатый час вечера. Что может с ее парнем случится, он же такой здоровый! Катя осеклась — разве Дима ее парень? У нее Женя! Он и звонил недавно, спрашивал, как у родителей дела. Хорошо не попросил с мамой переговорить — доверяет. Или сам обманываться не хочет. Катя разозлилась. А если бы она взаправду с кем-нибудь развлекается, а Женя даже ревновать не хочет. Она стала вспоминать: Женя всегда относился к ней пренебрежительно — как же, у него родители начальники в каком-то институте, сам менеджер при галстуке на иномарке, а она простая продавщица. Думает наверняка, она ухватилась за него и как собачка будет на привязи. А сам пухлый, плешивый, выглядит лет на пять старше. А Дима вон как подкачался, хоть на выставку. Производителей. Катя хихикнула, подумала, что утром произошло — не считается.
— Чему смеемся? — Дмитрий возник как ниоткуда.
Катя сделала недовольное лицо, строго спросила:
— Чего так долго?
— Извини. Замерзла? Отойдем.
Плечи девушки накрыла куртка.
— Расскажи, как там, все узнал? — нетерпеливо спросила Катя.
Они отошли на аллею, по сторонам которой росли молодые деревья. Большинство скамеек было занято милующимися парочками. Катя взяла Дмитрия за руку. Чтобы не выделяться.
— Гоша спит, привязанный к дивану. Думаю, через час-полтора — пробок нигде нет — пожалуют те, кто нам нужен. Во двор заезжать не будут, остановятся в районе остановки. Нам остается только не прозевать. Сядем вон там. — Дима указал на скамейку у деревьев со стороны дороги. Фонарь в том месте не горел, в темноте угадывалась целующаяся пара.
— Они нам не помешают. Скорее мы им. Подъедет машина, трое выйдут, водитель останется. Там как условились. Не бойся, я буду страховать.
— Я не боюсь.
— Молодец. У нас есть еще куча времени, чем займемся? Ты не замерзла?
— Чем, чем. Тем же, что и остальные — согреваться. — Катя подняла глаза. В белом свете фонаря они показались Дмитрию пугающе красивыми. Пугающе, потому что тени для век наложены в стиле дискотеки 80-х, а красивыми… потому что добрыми, решил Дмитрий.