Полтора часа пролетели быстро. В особенности последние 30 минут, когда Дмитрий выполнял роль грелки. К тому времени количество пар на аллее уменьшилось, с нужной скамейки никто не мешал обозревать перекресток, остановку и проезжую часть за ним. Никто, кроме Кати. Она уже сама могла растопить айсберг, когда Дмитрий заметил черную «Приору». Автомобиль остановился за остановкой, через оргстекло павильона мигнули красным стоп-сигналы, затем погасли и габаритные огни. Из-за павильона скользнули три тени. Охотники снова были в черном, один за другим проследовали к дому.
— Катюш, пора. — Дмитрий нежно похлопал девушку по бедру.
Катя слезла с колен, поправила юбку, пока слушала повторение инструктажа, накрасила губы.
— У нас минут пять-семь. Открываешь дверь левой рукой, правой придерживаешь сумочку, телефон в кулаке. Когда садишься, сверкаешь улыбкой и коленками, главное, чтобы водитель не обращал внимание на правую руку. Ставишь сумочку на пол и бросаешь телефон под сиденье. Очень аккуратно. Отвлекаешь разговором, правой рукой закрываешь дверь. Потом провоцируешь, чтобы он тебя выгнал. Начнет приставать, скажи, давай отъедем. Никуда он не поедет, но может попытаться тебя задержать. Тогда начинай скандалить, а я сразу подскачу, там по обстоятельствам, но ты сразу беги. Понятно.
Катька по-утиному сложила губы:
— Как?
— Не нравится — больно уж похоже получается! Держи аппарат.
Катя, двинула к цели. Она вышла на проезжую часть и, окончательно вжившись в роль, завиляла задницей вдоль обочины. Дмитрий включил телефон, выполняющий функцию приемного устройства, поднес к уху. Слушая цоканье каблуков и шебуршение сумки, миновал остановку по аллее. Присел на корточки у дерева метрах в сорока от «Приоры». С этого места просматривался угол дома, за которым скрылись бандиты.
Дмитрий наблюдал движение Кати, слушал звуки и голоса.
Катя открыла дверь, садиться. Шорохи, скрежет.
— Привет, красавчик!
Приглушенный стук, звонкий стук. Догадался — сумку на пол, телефон под сиденье.
— Чего надо? — особой агрессии в голосе нет.
Звук захлопнувшейся двери. Через лобовое стекло Катю в розовой майке было видно хорошо, а движения водителя в черном только угадывались.
— Ну зачем так грубо? Не хочешь отдохнуть?
— Слушай, девочка, ты чего такая наглая? Я тебя не звал, давай вали отсюда!
— Ладно, ладно, подумаешь!
Щелчок. У Дмитрия отлегло от сердца. И тут же снова сжало.
— Подожди.
В лобовом стекле движение, розовую майку заслонила черная рука.
— Тебя как зовут, девочка?
— Оля.
— Дай-ка сумочку!
— Зачем, что ты делаешь?
Дмитрий впился взглядом в лобовое стекло, все мускулы напряглись.
— Погоди, не рыпайся!
Пиликанье телефонной клавиатуры. Дмитрий уже продумывал варианты, как лучше вырубить водителя.
— Ну вот, твой номер у меня есть. Я тебе наберу красавица, отдохнем. А сейчас иди, я на работе.
Дмитрий почувствовал испарину на лбу, выдохнул.
— Ну пока, дяденька.
Катя выбралась из машины, махнула ручкой в стекло и завиляла попой в сторону остановки, не останавливаясь, пошла дальше.
— Эх, ты соска какая! — услышал Дмитрий.
Он оставил телефон включенным, тариф «Любимый номер бесплатно». Пригибаясь и оглядываясь, скользнул по аллее за Катериной. Взмок еще сильнее. Утирая пот со лба, свистнул из-за деревьев. Катя завертела головой, разглядел знакомую фигуру. Подбежала и прижалась к груди. Оказалось, дрожит.
— Тихо, тихо. Все хорошо, больше ты с ними не встретишься.
— Я испугалась, когда он дверь захлопнул и в сумку полез. Думала все — сейчас догадается, дождется своих и увезет. Хорошо, ты догадался мне презервативов наложить.
— Иди, лови мотор, поедем домой.
В салоне десятки Дмитрий расположился на заднем сиденье, Катя с переднего показывала седому с бегомотьей шеей водителю куда ехать.
Дмитрий прижал к уху телефон, другое закрыл ладонью. Динамик телефон передавал разговор. В мужских голосах угадывалась злоба, звуков движущегося автомобиля не было, значит, мужчины только вернулись.
— … как бы соседи мусоров не вызвали — второй раз шумим с дверью.
— Те прям разбежались! Пока приедут. Давай, заводи, кстати. По пути обсудим.
Звук двигателя, переключения скоростей, шум колес, стук отбойников — теперь некоторые слова разобрать было трудно, но смысл угадывался.
— Шеф нас убьет. Он уже два дня где-то лазит. Навести может.
— Знал бы куда, давно навел. Наводить уже поздно.
— Ты дураку этому веришь — пришел выпить, заночевать? Зачем?