— Док, когда я могу покинуть ваше радушное заведение и общество? — наши взгляды встретились в повисшей тишине.
— Рвётесь на передовую, детектив? — невозмутимо молвил Дин.
— Так, если всё хорошо, можно и дома отлежаться, нет?
— Нет, мисс Куин, — серьезным тоном начал док, возвращая планшетник в изножье кровати. — Вы неделю не приходили в себя от полученных травм, и как только очнулись, рвётесь в бой. Нет. Вы останетесь здесь. У вас долгий процесс реабилитации и осмотров. Проверки мозговой деятельности и... пожалейте свои рёбра, им нужен покой.
— Неделю? — переспросила я, услышав в докторской болтовне, шокирующие новости.
— Да, а сейчас отдыхайте, — оборвав сам себя, мужчина двинулся к двери. — Я зайду через несколько часов.
— Док, — он обернулся не донеся руку до ручки, — не позовёте отца? Одного.
— Конечно, — и не успела захлопнуться дверь, как снова отварилась и на пороге появился полковник Джордан Куин.
Глава 32
«Проще всего осудить злодея, сложнее всего его понять.»
Ф. Достоевский
— Райли? — с порога вопрошал отец.
— Нам надо поговорить, — начала я, — а так как меня отсюда выпустят не скоро, да и чёткой информации я получу хорошо если завтра-послезавтра... Так что, остаёшься ты, пап.
Мужчина поставил стул рядом с кроватью и бесшумно сел. Мы какое-то время молчали, смотря друг на друга: я выжидала, ведь непробиваемому характеру полковника нужно время, а он... он вдруг припал к моей руки и тяжело вздохнул.
— Прости меня, дочка, — еле расслышала я.
Сначала я подумала, что всё это только чудится мне, но нет, отец повторял слова снова и снова.
— Пап, ты чего? За что ты просишь прощения? — я с трудом подняла другую руку и погладила его по голове. Он поднял её и в глазах блестели слёзы.
Я опешила. Полковник готов был пролить то, что я никогда не видела в его глазах.
— Это я настоял на твоём переводе... — начал было он.
— Пап, успокойся, хорошо. Мы оба знали на что шли и какое последствия могут быть, и ещё... — я выдохнула следя за реакцией отца, он восстанавливался, обритая прежнее самообладание. — Ещё при поступлении в полицейскую академию мы условились что чтобы не случилось, волнение, переживания и слёзы мы оставим маме, да? А трезвость ума и самообладание Куинов наш приоритет.
— Верно.
— Тогда рассказывай, — я поудобнее устроилась на койке, а полковник начал чёткое и краткое, только по делу, повествование.
Вскоре к нам присоединилась мама, и немного, в очередной раз, намочив мою больничную одежду слезами, и после долгих препираний, мне удалось уговорить их оставить меня отдыхать и последовать тому же примеру, только дома.
Оставшись одна и погрузившись в обработку полученной от полковника информации, собственными воспоминаниями и материалами дела, меня сморил сон. Ещё не полностью восстановившийся организм сдался под натиском усталости.
Проспав всего пару часов я чувствовала себя бодрой как никогда, и приняв душ эта бодрость увеличилась втрое. Хотелось свернуть горы, но возможности улизнуть из больницы не было, чтобы занятая именно делом. Отлёживаться никогда не любила, но сейчас видимо был редкий случай. Обмотавшись полотенцем, я намеривалась вернуться к обмундированию в виде корсета, так как побитые и треснутые рёбра изрядно ныли от нагрузки, принося ужасный дискомфорт.
Выйдя из душа и с подскользнувшись на устроенной самой собой же луже, я чуть не рухнула на пол. От падения меня спасли сильные мужские руки. Прижимаясь к спасителю я хотела поблагодарить его за рыцарский поступок, но увидев в чьих руках нахожусь, дар речи пропал и зрение затуманилось.
— Что... что вы здесь делаете? — придя в себя, промямлила я.
Сильные руки всё так же бережно прижимали меня к твёрдому телу, а поразительный взгляд карих глаз, заглядывал в душу. Мы находились так близко, что ещё чуть-чуть и наши губы слились в поцелуе. А каково это целовать этого умопомрачительного мужчину? И какие на вкус его уста?
Пока в голове рождались всё более розовые и девчачьи вопросы и желания, а внизу живота что-то предательски заныло... наверное те самые бабочки, о которых пишут в любовных романах. И пока непонятные для самой себя чувства распирали меня изнутри, глаза жадно впитывали каждую черточку его лица. Тёмные густые брови были сдвинуты к переносице, словно задумавшись над чем-то, мужчина разгадывал загадку. Большие карие глаза обрамляли не менее густые ресницы, и с такого расстояния я смогла разглядеть янтарные крапинки в его шоколадном взгляде. Точеные скулы умело подчеркнутые короткой бородкой с аккуратными линиями по бокам, притягивали магнитом. Так хотелось провести по ним рукой, а затем утопить пальцы в тёмную шевелюру его волос.
— Спасаю вам жизнь, Райли, — его дыхание опалило мои губы, и вернувшись с небес на землю, я пыталась понять, что он только что сказал. Пребывая в мире иллюзий я не расслышала его слов.
— Простите, что вы сейчас сказали? — ничего не ответив, Джеймс загадочно ухмыльнулся и аккуратно отодвинул меня от себя.
Кто бы мог подумать, что такие элементарные движения могут привести к еще большему смущению, которое я пыталась подавить находясь в его объятиях. Проклятое полотенце зацепилось за пуговицы его жилетки и расстегнутого пиджака, и в момент отстранения наших тел друг от друга, оно сползло, демонстрирую не очень шикарный костюм Евы. Синяки и ссадины, порезы и ушибы, всё словно на палитре смешивалось всеми цветами радуги.
— Прошу прощения, — резко отвернулся Матео.
Покраснев ещё больше, я начала искать глазами больничную одежду. Найдя первое что увидела, халат, укуталась в него. Взглянув в сторону гостя, я встретилась с его поразительным взглядом. Всё это время он наблюдал за мной хоть и стоял ко мне спиной. Предательское зеркало, весившее на стене, открывало ему обзор за всеми моими действиями. Повернувшись ко мне лицом, он просто стоял и молчал. Лёгкая усмешка коснулась его губ, и чтобы ещё больше не показывать свою ущемлённость, я залезла на койку. Отчего-то рядом с этим мужчиной я чувствовала себя слабой. Пропадали элементарные инстинкты выработанные за последние годы. Защита спадала, открывая миру ту меня, которую я давно спрятала ото всех. Неловкость – вот что я испытывала сейчас. Фонтан непонятных чувств и эмоций хотели вылезти наружу, но совладав с собой, я всё же сконцентрировалась на действительности.
— Я хотела поблагодарить вас... — начала было я, но запнулась.
Вся эта ситуация казалась нереальной. Зачем такому человеку как Джеймс приходить в больницу к копу, пострадавшему при расследовании дела. Не иначе как ищет выгоду. Но какую? Что может предложить детектив мультимиллиардеру?