Покосившись на собаку, — кобель теперь стоял к нему боком, — Сергей погрозил Ольге пальцем:
— Сейчас не хочешь говорить — завтра сама скажешь и без моей просьбы.
Затем он прополоскал инструменты и сложил их на никелированный поднос. Вытер руки полотенцем и обратился к кавказцу:
— Сожрал, дубина? — Кобель поднял голову, преданно посмотрел на Сергея и завилял хвостом.
— Виляешь своим веником, сволочь? А кто рычал? Кто рычал? — Сергей подошел к столику и поставил поднос на него. Огляделся, высматривая салфетку: — А, вон она! Вечно Борисыч швырнет куда ни попадя…
— Ты что там гонишь? — вошедший внезапно Борисыч уже был одет в расстегнутую куртку; длинный шарф свободно висел, знакомую Ольге меховую кепку он держал за козырек в опущенной руке.
— Да покрывалку эту не смог сразу найти, — Сергей аккуратно накрыл поднос и посмотрел на пол: — Еще нужно будет тряпкой пройтись — следы остались.
— Завтра пройдешься, а то некогда уже, заканчивай, — Борисыч махнул рукой и, повернувшись к Ольге, презрительно скривил губы: — Ну как ты, подруга? Не обмочилась еще?
Подойдя поближе, встал над ней: — Завтра ты у меня помашешь ручонками, — подмигнул и повернулся к Сергею: — Завязывай, твою мать! Я хочу еще на выставку успеть, а то с этой работой совсем жизни нет.
— А все уже! — Сергей торопливо натянул куртку, подошел к кобелю и взял его за ошейник: — Пошли гулять. Гулять, дубина бестолковая!
Держа одной рукой кавказца, он другой подхватил свою шапку, надел ее на затылок и вышел. Борисыч обошел комнату, проверяя, все ли выключил. Взял стоящий у дивана полиэтиленовый пакет с рекламой и, уже выходя, снова обернулся к Ольге:
— Ты уж здесь не скучай, я завтра приеду.
После чего выключил свет, вышел и закрыл за собой дверь. Ольга слышала, как он постоял перед дверью, затем зазвенел ключами — запер на замок. Послышались удаляющиеся шаги. Через полминуты, не больше, заработал двигатель автомобиля. Зашуршав по неровной поверхности, будто дорога была посыпана гравием, автомобиль отъехал и остановился. Стукнув несколько раз металлом о металл, закрылись ворота, и Наконец автомобиль уехал совсем — шум работающего двигателя затих вдали.
Ольга сидела на полу и внимательно прислушивалась ко всем звукам, доносившимся снаружи. Поняв, что уже наверняка осталась одна, она расслабилась и тут только почувствовала, как затекло все тело: ноги, спина, шея. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Ольга начала разминать мышцы, напрягая и расслабляя их, и напряженно думать о том, как же ей выбраться из этого очень скверного положения.
Попасться завтра в руки к этим убийцам было никак нельзя — хоть сама себе вены перегрызи!
Ольга сидела на полу. Руки, скованные за спиной наручниками, удерживались внизу вторыми наручниками, зацепленными с одной стороны за цепочку первых, а с другой — за трубу батареи отопления. Шуба, сползшая с плеч, закинулась назад, еще больше стесняя движения. Зато при этом полностью освободились ноги. Оценив свое положение как просто хреновое, Ольга вдобавок почувствовала, что скоро ей очень захочется в туалет. Это было тоже не весело.
Изогнув запястья, она ощупала пальцами наручники. Милая вещица: если потянуть посильнее, они начинают сжимать запястья. Сразу же возник вопрос: если самой затянуть их — от этого можно умереть? Вряд ли… Гангрену какую-нибудь получишь запросто, да только развиться она не успеет — не дадут, прирежут раньше.
Постепенно глаза привыкли к темноте и стали различать предметы в комнате. Первое же, что привлекло внимание своими возможностями, находилось не очень-то далеко — столик с теми погаными железяками, которыми отшинковали несчастную Светку.
Столик действительно стоял почти рядом. Вытянув правую ногу, Ольга попыталась дотянуться до него. Не вышло. Подавшись вперед, она попробовала еще раз. Наручники тут же откликнулись, немного стянув запястья. До ближайшей ножки стола оставалось еще примерно с полметра. Ольга снова села, прижав колени к груди. Тут ей пришла в голову новая мысль. Повернувшись слегка вправо, она внимательно посмотрела на батарею, к трубе которой была прикована. Батарея как батарея — ничего особенного. Привернута к двум трубам сгонами. Поразмышляв, можно ли оторвать ее от сгонов к чертовой матери или попытаться открутить их, Ольга тяжело вздохнула — пустые мечты; зря потратит время, а наручники сдавят так, что, кроме боли в руках, она ни о чем и подумать не сможет.
Она опять села ровно и задумалась. Столик манил ее своей кажущейся доступностью. Даже если не помогут ей бежать все эти мерзкие крючки и клещи, уйти из этой жизни они помогут точно. Пожалуй, и не одной — для последнего боя можно будет спрятать сюрприз в ладошку. Как было бы приятно порвать глотку Борисычу! Ольга снова прикинула расстояние. Не достала она до столика всего лишь каких-то полметра. Да вот только где их взять?