Последняя на сегодня дверь обзавелась глазком и почтовым отверстием, поэтому, не делая к ней ни шагу, Анка сразу двинулась в сторону кухонной зоны, где её ждало разочарование.
В холодильнике, как говорится, мышь повесилась. Залежалый кусок сливочного масла, пара банок с вареньем (в составе явно имелись грибы, зеленой семейкой проживающие на поверхности), неприятно пахнущая открытая пачка крабовых палочек и какие-то подгнившие овощи. В морозильной камере было поинтереснее – котлеты из неопознанного мяса и замороженная зелень. Не густо, но хоть что-то, решила девушка. Котлеты пришлось выдалбливать, чтобы они смогли вылезти из морозилки, но общий осмотр удовлетворил Анку, и она оставила их размораживаться на столе.
Чем бы ещё поживиться? Осмотр кухонных шкафчиков не оправдал ожиданий: несколько старых круп, пара луковиц, томатная паста. Парень как будто бы не ел дома и совсем не бывал в общих комнатах, настолько чистота в них разнилась со свалкой в спальне.
Телевизор включать было опасно, он мог громко заорать, так что оставалось не так много вариантов, чем могла бы заняться девушка. Анка переплела свою косу и занялась приготовлением еды.
Глава 4
20 июля. 09:15.
Для многих сны о школе – не самые радужные. Кому-то снится, что он не выучил урок или не подготовился к контрольной, кому-то снятся дразнящие одноклассники или как он выступает перед остальными голый. У Владимира же сны о школе были самые счастливые. В эти моменты он вновь возвращался в беззаботное детство, когда он с друзьями и родными не знал печалей и потерь. Он вспоминал, как они играли с друзьями, как проказничали на уроках, как ходили друг к другу в гости с ночёвками целыми группами, сводя родителей с ума. Только последний год в школе Владимир не любил вспоминать, но он, к сожалению, снился ему чаще всего.
В этот раз тёмные воспоминания тоже проникли в голову парня, окутав его сознание холодными и склизкими объятиями. Он бежал в толпе людей и искал своего дедушку, который вот только что был рядом с ним, а в следующую секунду уже исчезал, появляясь в другом месте. Поток людей напирал, многие из них были обезображены. Одна и та же женщина с порванной щекой проходила снова и снова рядом с Владом, ухмыляясь виднеющимися за разорванными мышцами зубами. Большой мужчина с расплющенным носом и окровавленной футболкой, маленький мальчик с впалыми глазами, изо рта которого стекала красная жидкость, старик, так похожий на дедушку, с огромными ножницами, торчащими из его груди, которые подрагивали при каждом шаге.
Одни и те же лица, одни и те же мертвецы, которые никогда не оставят Влада в одиночестве. И только дедушка, которого он хотел видеть больше всех, скрывался за множеством поврежденных тел.
Такой сон больше выматывал, чем давал отдых сознанию, и, когда Влад уже подумал, что никогда не выберется из этого кошмара, чьё-то нежное касание прогнало тёмные тучи и сменило воспоминания на другое видение, которое парень не видел уже много недель. И уже этот сон принёс долгожданное спокойствие измученной душе.
Влад с одноклассниками отправился в своеобразный поход с гитарой, сосисками и одноразовым (конечно же становящимся многоразовым) мангалом. Они часто так ходили вечерами сидеть в пригородном парке на любимой лужайке в разгар летних каникул. Люди менялись, не все могли ходить каждый день, но народу всегда было много. Никакого алкоголя, только дешёвая еда (у школьников никогда не было много денег), карты, настольные игры и неизменная гитара, переходящая из рук в руки знающих как играть на ней людей. На полянке они соорудили подобие скамеек из поваленных деревьев, кто-то даже притащил большие камни, а Максим, одноклассник Владимира и по совместительству его лучший друг, принес старый стол. Здесь же был оборудован и мангал, обложенный кирпичами.
Воспоминания о лете грели, не столько мыслями о солнце, сколько мыслями о людях, которые были рядом в то время. Здесь появлялись настоящие друзья, случались первые влюбленности и первые настоящие ссоры. Всё, что бывает важного в жизни подростка, происходило именно здесь, на их лужайке. Никто уж не помнил, кто первый нашёл её, да это было и не важно – уже не первое поколение заседало на этом месте.
Владимир спокойно сидел на коряге, прокручивая сосиски на мангале одной рукой и похлопывая в такт гитаре по колену другой. Максим расположился рядом, перебирая пальцами струны инструмента и выдавая ритмичную мелодию. Он часто брал в руки гитару, наигрывая разные мотивы, иногда даже своего сочинения. Владимир же наоборот был лишен музыкального слуха, чему ни капли не расстраивался. Его способности заключались в спортивных успеха, не доступных лучшему другу. Яркое летнее солнце уплывало на запад, создавая сонливую и спокойную атмосферу, легкий теплый ветер трепал волосы, заставляя морщиться и трясти головой, чтобы убрать их с лица. Да, почти полное спокойствие и умиротворение.