Влад выключил звук. Всё, что можно было услышать, они услышали. В комнате наступила тишина, прерываемая всхлипами девушки. С улицы доносилось пение птиц.
На экране продолжали показывать видео с мест различных террористических актов. Влад знал, что не все из них совершенны Анкой, но большинству было плевать. Мелькали пожары и размытые съёмки людей, пытающихся вылезти из пепелища. Кровавые залы Эрмитажа и крейсера, где горами располагались трупы людей. Мелькнул стадион Петровский с последним проведённым на нём матчем. Влада передернуло, и он отвернулся, глядя прямо на одного из самых опасных террористов мира, сжавшегося у него на диване и разрывающегося от рыданий.
— Что это значит?
Анка повторила вопрос, все также глядя на притихший экран, не моргая. По щекам текли слёзы. Перед ней возник Влад, перегораживая собой телевизор.
— Я…
Казалось, этот самоуверенный парень растерял весь свой гонор. Он выглядел смущённым и растерянным.
— Я не так представлял начало нашего разговора.
Он умолк, не зная, что ещё сказать. Он всё ещё не хотел говорить слишком много, пока не проверит свою версию, но и молчание теперь не было выходом.
— Это обо мне, так ведь? —Анка подняла взгляд на застывшего перед ней юношей. Тот кивнул. — Рудольская Анна – это я? — снова кивок.
Дрожь в теле девушки усилилась, и она сжала глаза, закрывая руками лицо и принимая позу эмбриона. Она словно пыталась отстраниться от этого мира. Но прятаться было поздно, у Влада тоже были свои вопросы. Он присел на корточки перед ней. Протянул руку и неуверенно потряс плечо девушки.
— Эй, — голос парня сорвался от неуверенности. Стоит ли ещё больше тревожить осиное гнездо?
Анка не откликалась, замкнувшись в себе. Тогда Влад потряс её сильнее.
— Анка, — его голос невольно смягчился, и Влад моментально смутился своей реакции.
Имя возымело эффект, и девушка подняла на него взгляд, пытаясь сосредоточиться на его лице. Влад, откашлявшись, неловко продолжил:
— Послушай, я знаю, что тебе тяжело это принять, но то, что сказали по телевизору — правда. Ты, — парень на мгновение остановился и сморщился. Ему было до ужаса смешно произносить следующие слова прямо в лицо перепуганной девушки, сидящей перед ним, но скрывать правду не имело смысла. — Ты – самый разыскиваемый по всему миру террорист, и тебя обвиняют во всём, в чём только можно: в поджогах, убийствах и заговорах. Так считают все на этой планете.
Слёзы текли из глаз Анки нескончаемым потоком, она не могла сфокусировать взгляд и смотрела куда-то мимо Влада, словно продолжая видеть ужасы на экране. Парень схватил пульт и выключил телевизор с концами.
— Я понимаю, что тебе сейчас тяжело это осознать, но мне надо знать, что ты помнишь за последние пять лет?
— Пять лет? — Анка побледнела ещё больше от таких цифр.
— Давай же, балда, соображай.
Но Анка будто не слышала его вопросов, думая о своём:
— Они сказали, что Анатолий – мой родственник. Кто он для меня?
Влад даже замешкался. Он не подумал, что из всей информации именно эта могла заинтересовать Анку больше всего. Терроризм, полное имя, обвинения, да даже её прозвище. Но Анка спрашивает про её…
— Отец. Анатолий Олегович – это твой отец.
Из бледной Анка начала становится зелёной. Вся еда, которую она только что с радостью проглотила, грозила вылиться обратно вместе с желудочным соком.