Тут с двух сторон прямо в уши ему закричали голоса Шаробздюнчика и Пердиганди:
— Спокуха, братан, стоять!
— Сергей, стой, не делай глупостей!
Серега взвыл, выронил кувалду, секунду посмотрел на застывшего на месте и трясущегося от страха Васька и сел прямо там, где стоял. Васек, почуяв, что гроза задержалась, пришел в себя и моментально куда-то смылся.
…Мало-помалу Серега успокаивался.
— Ну ты же профессионал, — осторожно сказал появившийся у Серегиных ног Шаробздюнчик. — Подумаешь, еще раз намешаешь…
— Слышь, ты, — устало сказал Серега. — Я эту-то еле-еле сделал. А ты мне еще раз так заморочиться предлагаешь? В пятницу вечером, да? Когда глаза вообще ничего не видят, синего от красного не отличают? В понедельник с утра маляры придут работать… Чем? Убью крысеныша.
— А посадят как за человека, — откликнулся Пердиганди. — Ты пойми, братан, я тебе только добра желаю…
— Ах, добра, — окрысился Серега. — Тогда смешай за меня краску, доброхот! Чтоб один в один!
Пердиганди завертел головой и стал смущенно разводить руками, — мол, я бы и рад, да ведь ручонки кривые и не под то заточены.
— Да, добра, — продолжал сокрушаться Серега. — Даже коньяк — и тот у меня сперли, благодетели. А я бы щас выпил, глядишь, отпустило бы.
Шаробздюнчик подумал, а затем со значением посмотрел на Пердиганди. Тот исчез и сразу же появился, притащив из своего тридцать пятого измерения ополовиненную бутылку.
Серега, не говоря ни слова, цапнул бутылку и сделал пару глотков из горла. Посидел, подумал, помотал головой и сказал сам себе:
— Ну, что. Работать надо, — встал и обернулся к капоту «лачетти».
— Ну, вроде обстановка нормализовалась, — удовлетворенно заметил Шаробздюнчик.
Пердиганди кивнул со значением и сказал, как диагноз поставил:
— Выкарабкается.
Шевролюга и поршак
В этот момент в цех влетела так долго разыскиваемая до того Женька.
— Привет, Сереж, ты меня не искал? — выпалила она в Сереги- ну спину. И без перехода продолжила: — Я это, я в магазин быстро выскочила, а то он закрылся бы, Васек толком не обедал…
Серега обернулся и мрачно посмотрел на нее. Истолковав это по-своему, Женька втянула голову в плечи и просительно произнесла:
— Сереж, ну не злись, ты там занят был, я предупредить не успела, я вообще на пять минут выскочила, я больше так не буду, — и без перехода спросила совершенно другим, деловым тоном: — А это какая машина, Сереж, а?
Серега почти всегда болтал с Женькой, когда задерживался на работе, в основном, рассказывал уборщице о машинах, которые впервые притаскивали к ним на ремонт, а через некоторое время «проверял» то, как она запомнила выданную им информацию, задавая, как ему казалось, каверзные вопросы. Так что и нынешнее Женькино «а какая это машина» звучало обычно. Вот только отреагировал на него Серега не так, как всегда. Воспоминания о подлом финте Васька всколыхнули в колористе уже задремавшее было говно, и Серега рассвирепел.
— Ну так какая это машина, Сереж, а? — жалобно повторила Женька, уже начиная чувствовать что-то не то.
— Какая? — тихо спросил Серега, заводясь все больше и больше. — Какая?! — заорал он. Женька сжалась и инстинктивно отступила. — Porsche Panamera, бля!!! — и в порыве гнева стукнул «лачетти» по крыше. — Жень, ты кого из своего брата воспитываешь, а? Уголовника будущего?
— Ой, — неожиданно сказала Женька, глядя Сереге за спину. Лицо у нее изменилось.
— Кого, а?! — начал входить в раж Сергей.
Женька меж тем неуверенно вытянула руку вперед, указала куда-то за спину Сереги и пробормотала:
— Смотри… там…
— Что ты мне мозги полощешь?! Там, сям… — взвился Серега, что твой костер пионерский, быстро глянул назад и застыл: на том месте, где только что стояла Lacetti, красовалась та самая помянутая всуе Porsche Panamera. Белая и чисто вымытая, без каких-то намеков на ремонт. Не веря глазам, Серега дотронулся до кузова и отдернул руку — тот был реален. Продолжая не верить, мужик дотянулся до ручки и распахнул водительскую дверь. Светлый бежевый кожаный салон также не оставлял сомнений в своей подлинности.
— Сереж, — недоуменно спросила Женька, появляясь возле машины. — Но как это? Тут только что была другая. Кажется, «Авео»…
— «Лачетти», — автоматически поправил ее Серега. — А я знаю, как?!
— Но… — начала было Женька, но Серега прервал ее торопливым: «Помолчи пока», залез в салон «Панамеры» и потянул на себя дверь. Потрогал хромированную часть ручки коробки, едва коснулся россыпи окружавших ее клавиш, посмотрел на дерево торпеды и внезапно поверил в то, что — реально — «лачетти» взяла и стала «панамерой». Но поверил не до конца.