— Ну погоди, я тебя ещё поймаю, мелкая дрянь!
Я поскорее побежала вперёд по дорожке, мимо двора дубильщика и дальше, в сторону Грина. Уильям погнался за мной, но ему мешали вёдра. Ноги у меня сводила судорога, в боку кололо. Я завернула за угол, бежала так быстро, что не заметила стоящего в тени Мастера Совы — пока он меня не схватил. Он зажал мне рот рукой в кожаной перчатке, и прежде чем я поняла, что случилось, натянул вонючий мешок на голову и руки. Мастер Совы перекинул меня через плечо, больно ударив, и быстро пошёл вперёд. Я пинала его и вырывалась, но он не отпускал. Потом я услышала, как заскрипела открывающаяся дверь, он остановился, сбросил меня на усыпанный камышами пол. Я сжалась, боясь пошевелиться.
— Вот эта паршивка, отче.
— Тебе обязательно надо было так её тащить? Она напугана до полусмерти.
Мастер Совы невесело рассмеялся.
— Разве церковь не учит, что страх — начало премудрости? Главное, отче, проследи, чтобы она всё сделала как надо. А не то придётся мне малость поговорить с деканом насчёт одного хорошенького парнишки, твоего приятеля.
Я услышала шуршание камышей, Отец Ульфрид взвизгнул, будто его ударили.
— Смотри не ошибись, отче. Аод решил так или иначе покончить с этой чужестранкой сегодня ночью, с ней и со всем её домом ведьм. Доставишь её к нему или будешь сам молить о смерти, ещё до рассвета.
Дверь гулко хлопнула.
Я съёжилась, чувствуя, как развязывают мешок на моей голове.
Отец Ульфрид склонился ко мне, поднял на ноги. Мы стояли в церкви.
— Ты не ушиблась, детка?
Я покачала головой, сердце стучало где-то в горле. Мастера Совы уже не было. Я попыталась потихоньку улизнуть к двери, но отец Ульфрид схватил меня за руку.
— Тебе нечего бояться, дитя, — отец Ульфрид присел рядом со мной, его лицо оказалось на одном уровне с моим. Он истекал потом, хотя в церкви стояла стужа. — Слушай внимательно, дитя. Ты кое-что должна для меня сделать. Это очень важно. Ты знаешь чужестранок, живущих за деревней?
Я покачала головой.
Отец Ульфрид нетерпеливо нахмурился.
— Ты знаешь. Тебя туда отвели, когда ты болела, помнишь? Женщины в сером.
— Но я никогда с ними не говорила.
— А теперь мне нужно, чтобы ты именно поговорила. Ступай туда и попроси привратницу, чтобы тебе дали поговорить с их главной. Они ее называют Настоятельница Марта. Можешь это запомнить?
— Ма говорит, мне нельзя к ним приближаться, потому что они хватают маленьких девочек и продают их в рабство за море.
— Но ты уже была у них в доме, и они ведь тебя не продали, правда?
— Только потому, что пришла Летиция и спасла меня, прежде чем они успели.
— Довольно этого вздора, — отец Ульфрид встал с колен и теперь возвышался надо мной. Я подалась назад, он он держал меня за плечи. Его руки сдавливали мне кожу.
— Раньше уже видели, как ты с ними разговаривала, еще до твоей болезни. Ты брала у них еду. А ты ведь знаешь, что случается с маленькими девочками, которые врут? — Священник развернул меня и указал на стену, где черти с птичьими головами толкали кричащих грешников в адское пламя. — А теперь, дитя, тебе пора идти в дом женщин и спросить Настоятельницу Марту. Когда она выйдет, передай ей вот это.
Он что-то вытащил из кармана.
— Вытяни руки вперед, дитя.
Я спрятала руки за спину, боясь, что отец Ульфрид отстегает меня кнутом, но он лишь схватил меня за запястье и что-то всунул. Оно было мягким, и когда я посмотрела вниз, то увидела, что это всего лишь клок каштановых волос, перевязанный куском серой ткани.
Потом священник взял другую мою руку и всунул в нее длинное перо.
— Передашь это Настоятельнице Марте. По одному в каждую руку, как я тебе дал. А потом скажешь лишь одно слово: «выбирай».
— Что «выбирай»?
Отец Ульфрид покачал головой.
— Молись, чтобы ты никогда об этом не узнала, дитя. А теперь иди и сделай все, как я тебе сказал. И если она спросит, кто тебя послал, ты должна ответить — Мастера Совы. А меня не упоминай, поняла?
Я не понимала. Зачем передавать дурацкое перо этой женщине? А если она спросит, кто мне его дал? Отец Ульфрид только что сказал, что я попаду в ад, если солгу. Женщина в сером разозлится, если я ей не скажу. Я не буду это делать. Не буду.
Я бросила перо и волосы и кинулась к двери, но она оказалась слишком тяжелой, и я не смогла ее открыть. Отец Ульфрид поймал меня, оттащил назад и развернул лицом к себе.
— Если ты не сделаешь все в точности, как я тебе сказал, Мастера Совы заберут тебя на верхушку церкви и бросят там, в темноте, на поживу Оулмэну. Так ты все сделаешь? Или мне их позвать? Они ждут...