— Что-то меня ломает. — Меня стало ломать, и я сказал вслух, что меня ломает.
— Это от перепадов климата. — Наташа отвлеклась от разговора с таксистом и чуть-чуть стала заботиться обо мне. — У нас же нет лета, атомная станция, я с врачом одним жи... говорила, он сказал, что нам из нашего города вообще не рекомендуется в теплые страны ездить, мы привыкли к радиации, а тут ее нет, вот нам и плохо...
— Это что же, если будет атомная война, мы одни и выживем...
— Да, но если ее не будет, мы подохнем... — Мне становилось все хуже и хуже. — Мы скоро приедем?
— Скоро, я попросила отвезти в отель, самый ближайший... нужно быть недалеко от аэропорта...
— Круто... — Пепси качнул головой, как спецагент, которого послали на задание. Видимо, по их логике, по логике спецагентов, это круто, раз живешь недалеко от аэропорта и есть возможность быстро вскочить на самолет...
— Где-е-е! Кто-ы-ы-ы... — Хот-Дог начал опять жить.
— О, запел! Добро пожаловать в Турцию! — Наташа улыбнулась во весь рот, так же как во время рекламной кампании, когда зазывала горожан покупать презервативы.
— Уже? А где этот лысый?.. — Мы все замолчали. Из уст Хот-Дога прозвучал самый здравый вопрос, который он вообще когда-либо за свою жизнь произносил и вряд ли когда-нибудь произнесет.
— Устроимся, обсудим... — Наташа отвернулась и стала опять лалакать с таксистом. Я уставился в окно, Хот-Дог заснул, Пепси... я не видел, что делал Пепси всю дорогу, он ушел из поля моего зрения.
— Хоутель «Олисипо», олл инклюзив, сойдет... — Наташа сказала нам выгружаться, она решила, что сойдет.
— Олл инклюзив это круто. — Пепси учил в школе английский, он решил объяснить мне, как круто, что мы здесь и именно в этом отеле. — Можно есть-пить круглые сутки и не платить, ох, оторвемся...
Наташа рулилась на ресепшне, заполняла какие-то бумаги, Хот-Дог дремал на плече у Пепси.
— Бассейны, смотри... — Пепси сунул мне в лицо рекламный проспект отеля.
— У нас хватит денег? — Я смутно вспоминал сейф Наташиного офиса, сейф горящей автостоянки, папин кошелек... неужели этого хватит?
— Все, идем, так, два двухместных, Пепси, ты с Хот-Догом, мы с тобой.
Я слегка удивился.
— Хот-Дог очнется, расстроится... — Я попытался намекнуть Наташе, что неплохо было бы все переиграть, но она сделала вид, что не услышала меня.
— Так. — Она завертела головой. — Лифты, где лифты, там, погнали...
Мы сели в стеклянные кабинки. Всего их было восемь, отель — 15 этажей, очень красивый, очень... я смотрел и смотрел... поворачивался в одну сторону, в другую... вся эта яркая панорама, она никак не совпадала с картинками сейфов и кошельков, откуда мы брали деньги... неужели эта красота, эта возможность другой жизни, в принципе, лежит там, в нашем загаженном городе, она запрятана по карманам и сейфам, а мы этим не пользуемся и остаемся в нашей радиации? Зачем? Чтобы, если будет атомная война... выжить... Если б я знал раньше, что в наших кошельках такой потенциал...
Мы доехали до нашего шестого этажа и разошлись по номерам.
— Так, Наташа, я не хочу проблем, Хот-Дог мой друг!
— И мой тоже, просто друг, и ты просто друг, где будешь — у окна или у стены?
— У окна!
— Я в душ, после пойдем к ним в номер, прикинем, как будем действовать.
— Какие мысли? — Наташа повернулась к Пепси. Наверное, специально, чтобы не смотреть на Хот-Дога. Он уже протрезвел. Во многом из-за того, что оказался в одном номере не с Наташей, а с Пепси. Мысли у него были невеселые, это я понял, когда взглянул Хот-Догу в глаза. — Все в порядке, номер понравился?
— Все круто, вообще. — Пепси был очень доволен.
— Мне не нравится... — Хот-Дог скрипел челюстью и смотрел то на меня, то на Наташу.
— Давай, знаешь как, давай поговорим, — сказал я. — Мы друзья, знаешь, что такое дружба?