— Чужак, кажется, ты заговариваешь мне зубы, — задумчиво сказал Бог Крови, — За тобой долг.
Я поджал губы. Думай, Антшот, думай!
— Так за тобой тоже! — вдруг выпалил я.
Надо было видеть, как у страшного божества вытянулось лицо. Вот так у искусственного интеллекта ломаются шаблоны. Сейчас я тебе все коды потру, каждая переменная задымится.
— Чужак, о чем ты? — только и спросил Бог Крови, — Насколько я помню, дары были только с моей стороны.
Дары, блин! Побочный эффект от твоей метки, ничего более. Чтобы жертва чуть подольше жила. Но я мысленно успокоил себя — первый контакт есть, продолжаем гнуть свою линию.
— Там, в Неизведанных Землях, помнишь? Ты ведь помог своему брату, темному эльфару.
— О, да, это было забавно, — жрец все так же недоверчиво глядел на меня, уголки его губ чуть тронулись, — Тебе кажется, ты знаешь, что там произошло, но ты ошибаешься.
— А кто вызвал тебя? Этого ты не помнишь? — я еле сдерживался, чтобы не перейти на банальную грубость, и пытался быть повежливее.
Неожиданная идея казалась такой хорошей зацепкой, и мне не терпелось поскорее ее реализовать. А вдруг прокатит? Сейчас вообще выкатят из Храма со всеми почестями — каменные стражи несут на мягком паланкине, рядом лежат полуголые эльфийки, помахивая опахалом. Красота!
И поедем такой процессией через джунгли в Пириту. Вот уж тогда точно весь форум взорвется — «читак»!
— Чушь! — жрец снова встал, — Я сам туда прилетел. Ты использовал мой дар, чтобы выжить, и ты же говоришь мне о долге?
Я закатил глаза, всем своим видом выражая, какой недобросовестный мне попался собеседник.
— Ну, ясно, — сказал я, — Как почувствовал за собой косяк, так на попятную?
У меня возникло сомнение, дойдут ли до «программы» эти слова, но, увидев, как Бог Крови начинает свирепеть, я сразу догадался — он все понял!
— Чужак! — тяжело дыша, произнес жрец, — Жалкий смертный! Ты смеешь играть со мной в свои игры?
Он протянул руку в мою сторону, я почувствовал, как тело Антшота начинает терять вес. Сейчас опять через весь зал притянет к трону.
— Делай что хочешь, — спокойно сказал я, — Но знай, как встречу твоего братца, нам будет что обсудить.
Мой Антшот резко бухнулся обратно на плиту, неведомая сила отпустила его.
— Мой брат просто убьет тебя, и даже не будет слушать, — ответил Бог Крови, усаживаясь обратно на трон.
— Ты же сам сказал, что я интересный! Неужели не заинтересую твоего брата?
Бог Крови чуть дернул бровями. Эх, учиться тебе еще и учиться, искусственный интеллект. С кем ты пошел тягаться, с человеческим разумом, у которого за спиной тысячи лет коллективного опыта?
При такой мысли у меня расправились плечи. Вот, это другое дело, это другой Антшот. Сейчас еще на столицу Мстителей, Аретизу, вместе полетим, разнесем по камушку.
— И что ты хочешь? — вдруг спросил Бог Крови.
Он указал на эльфиек, лежащих на ступенях у его ног:
— Женщин?
Затем он наклонился, взял из руки ближайшей наложницы золотой кубок, и поднял его над головой:
— Золото?
Заметив отсутствие моей реакции, он медленно отпил из кубка, а потом обвел рукой весь зал:
— Власть?
Я усмехнулся. Вот это другой разговор.
— Постой, — брови жреца вздернулись, — Ты куда?
— Что? — только и спросил я.
— Я не отпускал тебя!
И тут я почувствовал, как меня дергают. Не меня цифрового, а настоящего. Там, в реальности! Все помещение исказилось, Бог Крови вскочил с трона, протягивая в мою сторону руку, и тут резко пропало изображение.
Забрало вирткокона поднялось, я не мог сообразить, что со мной, все поплыло, подступила тошнота. Блин, так нельзя выходить! Голова кружится, можно и мозги сломать. Маловероятно, конечно, но неприятные ощущения остаются, все-таки фокусировка глаз и режимы мозга в игре совсем другие.
Меня взяли за грудки и хорошенько тряхнули. Затылок больно задел край забрала. Эй, так же вирт сломать можно, а он денег стоит.
Наконец, в глазах прояснилось, я сначала увидел на фоне родного потолка размытый силуэт, а потом он приобрел четкость. Блин! Один из тех братков, что ждали у подъезда. Тот самый подкачанный парень, который не дошел до меня с утра.
Коротко стриженные русые волосы, круглое щекастое лицо, и внимательные глаза. Что самое неприятное, глаза не были глупыми, как обычно представляется у «братков». Этот явно соображал, что делает, несмотря на внушительную комплекцию.
— Ну, привет, Антоша! — гость улыбнулся неприятной улыбкой.