– А как же наши инъекции? Мы пропустим инъекции!
– Думаю, вам просто придется подождать, – язвительно сказал Римо, пытаясь выбраться из окружения хватающих его рук и громких причитаний гостей.
– Мы не можем ждать! – рыдала женщина. – Мы все умрем. Вы не понимаете. Это должно быть завтра! – Она ухватилась за Римо, как утопающий. – Это будет слишком поздно. Мы мертвы. Мы все мертвы!
– Вам не кажется, что вы немного драматизируете? – спросил Римо, прокладывая себе дорогу к выходу. На улице Чиун уже перелезал через сугробы в пять футов высотой. – Пожалуйста, я должен идти.
– Нет, не уходите, – кричала она. – Вы уже помогли нам. Вы должны помочь нам еще раз. Помогите нам! Вы должны, вы обязаны помочь нам!
Она сражалась и визжала, пока пара рук пыталась оторвать ее от Римо. В темноте Римо пришлось прищуриться, чтобы разглядеть своего спасителя.
Это была Пози. Она улыбалась странной, печальной улыбкой.
– Не волнуйся о нас, – сказала она.
– Ты знаешь, куда он мог направиться? – спросил Римо.
Она тряхнула головой.
– Где бы это ни было, он хочет остаться в одиночестве, – произнесла она с легкой иронией. – Он отключил электричество и запер ворота. И я только что была в подвале. Препарата для нас он не оставил.
– Мне очень жаль, Пози, – сказал Римо. – Думаю, что следующие несколько дней будут для вас очень паршивыми. Без вашего лекарства, я имею ввиду.
– Ничего, – сказала она. Она улыбнулась, но ее лицо выглядело ужасно, устрашающе. – Он должен оставить следы, по которым вам надо идти. Это уже что-то, если только вы не замерзнете до смерти. У тебя потрясающее тело, но на твоем месте я все-таки набросила бы что-то сверху кроме тоги.
Римо посмотрел вниз, смутившись, увидел развевающуюся белую драпировку и сорвал ее.
– Ты можешь держать всех под контролем до моего возвращения?
– Конечно, – ответила она. – Только не особенно торопись вернуться. Ты в любом случае не успеешь.
– Что ты такое говоришь?
– Главное – найди Фокса, – ответила Пози. – Он один в ответе за то, что произойдет здесь.
– Вы что, все сошли с ума? – воскликнул Римо. – Все ведут себя так, будто какие-то дурацкие инъекции – это вопрос жизни и смерти.
Он на мгновение заколебался. Ее лицо вдруг просветлело и стало… старым, – так показалось Римо. Но она улыбнулась и это впечатление исчезло. Даже в семьдесят лет Пози Понзелли была великолепным созданием.
– Не беспокойся о нас. Мы все останемся здесь и будем при свечах рассказывать друг другу истории о привидениях. – Она дотронулась до его лица. На мгновение ему показалось, что снова старость вкралась в ее сногсшибательные черты. – Римо, – с трудом произнесла она, – можно я попрошу тебя кое-что сделать пока ты не ушел?
– Тебе не нужно просить, – ответил он.
– Поцелуй меня.
Он притянул ее к себе и прижал свои губы к ее губам. То же электрическое тепло, которое он почувствовал прикоснувшись к ней впервые, пронзило его тело.
– Я буду очень скучать по тебе, – сказал он.
Она провела ногтем с маникюром по его щеке.
– Я тоже буду скучать. И даже больше, чем ты можешь представить.
Она отпустила его. Возле двери стоял в ожидании Сеймур Бардих. Теплая парка на подкладке смешно смотрелась поверх его тоги.
– Я не знаю, что за чертовщина здесь происходит, но я иду с вами, – сказал он, дрожа и бледнея.
– Не стоит, – ответил Римо. – Сейчас слишком холодно, да вам все равно не поспеть за нами.
– Здесь как-то жутко, – пожаловался он. – Все кричат о каком-то кровавом убийстве. Здесь происходит что-то ужасное. Я хочу помочь.
– Вы ничего не можете сделать. В радиусе двадцати миль отсюда нет ни домов, ни бензоколонок. Каждый, кто проведет на улице при такой погоде больше десяти минут, замерзнет насмерть.
– Но вы-то уходите!
– Мы не такие как все, – сказал Римо. – А вы оставайтесь в доме. Я пришлю помощь при первой возможности.
Прежде чем уйти, Римо оглянулся и еще раз посмотрел на Пози Понзелли. Она несла из кухни в зал две зажженных свечи. В их свете, в своей греческой тоге, она казалось похожей на прозрачную красивую статую. Он почти полюбил ее и за это он всегда будет ей благодарен. Под его взглядом она подняла голову и посмотрела на него. Пози улыбнулась. В этом момент она была более красива, чем когда-либо еще.
Ее губы беззвучно произнесли одно единственное слово.
– Прощай, – сказала она, повернулась и ушла.
Глава десятая
Чиун уже был за воротами. Взамен тоги на нем переливалось длинное желтое кимоно. Следы колес Фоксова джипа уходили вдаль по заснеженной дороге. На стоянке машин не было. И тут Римо понял, что Фокс все спланировал заранее.
Фокс не мог бы выбрать для бегства более удобного времени. Уже через пять минут после того, как Римо перепрыгнул через железный забор Шангри-ла, повалил сильный снег, а еще через двадцать минут все следы были заметены.
Холод был Римо нипочем. Подобно ящерице, Римо научился принимать температуру окружающей среды. В шестидесятые годы научные круги Америки буквально стояли на ушах: прошел слух, будто советские космонавты начали эксперименты по регулированию температуры тела и дошли до того, что научились понижать температуру большого пальца ноги. Римо же мог снизить температуру большого пальца ноги даже во сне. Управлять температурой тела было для него столь же естественно, как дышать, и он уже подошел к тому рубежу, когда в зависимости от погоды температура тела меняется автоматически, точно так же, как у обычного человека во сне уменьшается пульс.
Так что мороз Римо совсем не мешал, зато раздражала плохая видимость.
– Приехали, – сказал он, добравшись до развилки.
Расходившиеся в стороны дороги были занесены снегом; под темным, беззвездным небом не было и намека на следы автомобильных шин.
– Все шутишь, – проворчал Чиун, выбегая на дорогу. Он двигался с такой скоростью, что, казалось, летит – над землей. – И к тому же весьма неудачно. Прежде чем шутить, научись быть смешным, гласит корейская народная мудрость.
– Я не шучу. Слушай, а откуда у тебя такая уверенность, что он поехал налево? По следам вполне можно предположить, что Фокс вместе в джипом взлетел в небеса.
Чиун обернулся, его миндалевидные глаза округлились от удивления.
– Ты это серьезно? У тебя что, носа нет?
– А при чем здесь нос?
Старец поднял пригоршню пушистого снега, даже не подтаявшего в его сухих ладонях.
– А ты принюхайся!
Римо принюхался. В условиях разбушевавшейся метели он полностью сосредоточился на температуре тела и просто забыл, что у него существуют органы чувств. Но стоило ему переключиться на ощущения, как он действительно уловил какой-то запах. Высокооктановый бензин, моторное масло, резина, металл днища… Хотя все это существовало в крайне малых дозах, так что даже электронный микроскоп вряд ли обнаружил бы частицы этих веществ, но они все же присутствовали здесь, упорно пробиваясь сквозь снег.
– Действительно! Просто я не мог стоя их унюхать! – удивленно воскликнул Римо и тут же смутился: его слова прозвучали так, словно он оправдывается.
Он пристыженно посмотрел на Чиуна, но тот только улыбнулся.
– Вот почему я все еще Мастер Синанджу, а ты лишь ученик.
Он прав, думал Римо, следуя за хрупким старцем сквозь снежный буран. Чиун мог быть невыносим, но когда касалось дела, он по-прежнему умел распознать под снегом каплю машинного масла, даже выпрямившись во весь рост. Он умел скользить по снежному покрову, почти не касаясь его. И бросок в воздух двойной спиралью тоже был очень хорош.
– Папочка, ты действительно молодец!
Чиун удивленно обернулся к нему. На лице его мелькнуло выражение, свойственное малышам: радость от похвалы, – но это длилось лишь один миг.