Из Беларуси можно спокойно ехать в Россию. Скажем прямо, Россия для Олега слишком часто оказывалась злой мачехой, и он, порой допускал едкие выражения по поводу своей благоприобретённой Родины. Но после событий минувшего дня Россия казалась ему тихой гаванью, в которой нет ни СБУ, ни Шрамма, ни Зоны. Правду говорят: Дома и солома едома.
Олег чувствовал неприятный мандраж, совсем не тот, который бывает перед сложной операцией. В детстве он однажды имел разговор с суровой тётенькой из милиции, но то были детские шалости. А сейчас за него взялись всерьёз. Ну и наплевать. В машине полный бак бензина, в багажнике лежит запасная канистра. На "ниве" Олег обойдёт любой пост. А если менты или пограничники решат устроить гонки по бездорожью - ради Бога! Посмотрим, кто застрянет первым. Врач погрузил последнюю сумку и захлопнул багажник. Осталось только переодеться в гражданскую одежду.
- Далеко собрался?
Вот те на! Шрамм и не думал утекать из посёлка. Вместо того, чтоб шариться по болотам, он пересидел облаву и теперь явился по Олегову душу. Всё время, пока Олег носился с сумарями от дома к машине, Шрамм стоял рядом, совершенно невидимый в густой тени и ядовито ухмылялся, глядя как врач собирает свои манатки.
- Самойлов, твоя поездка отменяется, - негромко сказал Шрамм. - На Выселках мне нужен врач и ты подходишь в самый раз.
Олег вздрогнул от неожиданности, но самообладания не потерял.
- Я увольняюсь из Норда! - заявил он.
- Заявление отклонено. Отряду нужен врач и ты, пойдёшь со мной!
- На войну с Украиной я не подписывался.
- Подписывался. Показать тебе контракт? Там всё изложено. Внимательней надо было читать.
Олег стоял набычившись. Он знал, Шрамма ему не одолеть. Но и уходить с ним в Зону он не собирался.
- Чой-то недалеко вы, доктор, утекли, - послышался из темноты ехидный голос и Олег узнал дозиметриста, проглотившего накануне иголку.
- На себя посмотри, шпагоглотатель недоделанный! - отшил Галушку врач. - Когда иголку предъявишь?
В темноте хихикнули. Оказывается, во дворе Афанасьевны собралась целая компания посмотреть, как доктор готовит побег, а Олег ни сном ни духом!
- Ладно, - Шрамм махнул рукой, словно отметая все сомнения врача. - Зоран, Галушко, хватайте его.
Наёмники вышли из тени и их ухмылки не предвещали Олегу ничего хорошего.
- Ладно, пацаны, я сам пойду, - Олег знал, как транспортируют пленных, не желающих идти на своих двоих. - Надеюсь, контрактом этот форс-мажор предусмотрен?
- Контрактом предусмотрено всё, - заверил Шрамм. - Но учти, с Нордом контракт разрывается только в двух случаях: По истечении срока действия или со смертью контрактника.
Не то чтобы слова шефа успокоили Олега, скорее они дали почувствовать твёрдую почву под ногами. Говорил же ему старый фельдшер: "Не знаешь, как поступить - действуй по уставу". На ближайшее время уставом для врача станет контракт с военной кампанией.
- Зоран, дай доктору его рюкзак, - приказал Шрамм. Шеф глянул на карабин в руках Олега и спросил: - Стреляешь хорошо?
- Да пока что попадал.
Шрамм довольно хмыкнул и бросил в темноту:
- Иштван, отдай винтовку доктору, - и снова обернувшись к Олегу: - Пока у нас раненных нет, назначаю тебя снайпером.
На Олега надели взятый в медпункте рюкзак, всучили в руки СВД. При этом Зоран чувствительно ткнул приятеля под рёбра:
- Говорил же: "Не попадайся"! Хочешь жить - иди за мною след в след, - инструктировал он врача. - Если подниму ладонь - замри. Если опущу вот так - ложись. Когда начнётся стрельба - падай мордой в землю и лежи смирно, парни сами разберутся.
На болоте было темно как в угольном чулане. Лишь редкие звёзды просвечивали сквозь разрывы в облаках. В зеленоватом свете ноктовизоров мир казался плоским и нечётким, как в видеоролике, снятым камерой мобильного телефона. Было очень тихо, лишь иногда слышалось чмокание выдираемого из грязи сапога.
Олег шёл за Зораном, стараясь наступать только туда, где прошёл серб. Наёмник сперва нащупывал дорогу полутораметровой слегой, ставил ногу и, убедившись, что грунт удержит его, становился всем своим весом. Идти за ним след в след оказалось легче, чем месить болото по своему усмотрению. Не спавший вторую ночь подряд Олег дремал на ходу. Однажды он оступился, нога провалилась по колено, за голенище полилась холодная болотная жижа. Врача подхватили под локоть, вытащили на тропу. Зоран обернулся на шум.
- Не спать, доктор!
Выбрав место посуше, Шрамм объявил привал. Олег снял рюкзак, сел, привалившись спиной к кривой берёзе, и сразу же уснул. Проснулся, только когда его принялись трепать за воротник. Опять потянулось бесконечное болото. Шаг, нащупал слегой почву, выдернул ногу из трясины, снова шаг и так бесконечно.
Небо на востоке постепенно светлело. Болото покрылось светлой пеленой предутреннего тумана, из которого кое-где выступали чёрные от влаги стволы деревьев. Небосвод над линией горизонта наливался алым цветом. Выше небо бледнело, становилось нежно-жемчужным и переходило в насыщенную синеву, на которой догорали тусклые звёзды. Наконец, над болотом показался край солнца цвета расплавленной меди. Туман медленно рассеивался, сквозь него проступали островки ольхи, маленькие озерца, окаймлённые камышом и стена леса, стоящего на краю болота. Под ногами был уже не пружинящий ковёр из переплетенных трав, а твёрдая, хотя и насыщенная водой почва.
- Скажи, Зоран, - спросил Олег во время очередной остановки, - когда мы войдём в Зону?
Серб недоумённо глянул на врача.
- Док, мы уже три часа по Зоне шлёпаем!
- Самойлов опять не в теме, - мрачно констатировал Шрамм.
Среди наёмников кто-то фыркнул от смеха.
- Шеф, разреши устроить маленькую демонстрацию для доктора? - спросил Зоран. - Чтобы он понял, куда попал.
- Валяй, - Шрамм оглянулся по сторонам. - Только не покалечь никого.
Зоран вынул из разгрузки гайку с привязанным к ней обрывком бинта. У всех наёмников карманы были забиты такими гайками.
- Олег, видишь, марево дрожит над бревном как над асфальтом в жаркий день?
Олег осмотрел поваленную сосну и разглядел над нею лёгкое колебание воздуха, не более того. Он ни за что не заметил бы это странное явление, если б не серб. Зоран одним движением кисти метнул гайку. Она влетела в марево и повисла, не касаясь земли. Пару секунд ничего не происходило. Потом шлейф из бинта начал стремительно раскручиваться. Раздался хлопок, во все стороны брызнули щепки, комья мха и земли. Гнилое бревно раскололось, под ним на земле остался след как от взрыва ручной гранаты.
- Чёрт, тебя побери, Зоран! - воскликнул Яцек, которому земли и щепок досталось больше всего.
Поляк вскочил и принялся вытряхивать землю из-за воротника. Зоран улыбнулся, довольный произведённым эффектом.
- Это гравитационная аномалия "центрифуга". Попадёшь в неё и твои кишки разбросает по окрестностям мелким фаршем. А если...
Зоран не успел договорить. Прерывистый вой разнёсся над болотом. Словно безумный машинист пытался сыграть гамму на паровозном гудке. Вой оборвался на высокой ноте, и над болотом повисла звенящая тишина.
- Что это? - шёпотом спросил Олег у Зорана.
- Кто его знает? - пожал плечами серб. - Считай, что Зона с тобой поздоровалась.
- Самойлов, ты чего расселся? - зашипел на врача Шрамм. - Обязанности свои забыл? Я тебе напомню! Быстро собрал у всех дозиметры, снял показания и раздал антирады!
Олег смачно зевнул и поднялся. Он поочерёдно обходил наёмников, брал у каждого дозиметр и переписывал в блокнот набранную за минувшую ночь дозу. Потом выдавал таблетки цистамина и диэтилстильбестрола. Старый добрый цистамин снизит чувствительность к радиации уже через час, но его хватит лишь до вечера. Диэтилстильбестрол начнёт действовать только через сутки, зато его действие продлится полторы-две недели.