— А где экзотика? Что я на страничке выложу? Я же собиралась и с ухватом, и с коромыслом…
— Ага, и на сеновале со свинопасом.
— Злая ты, Янка, так и норовишь всё испортить. Эх, блин, ни одной изюминки.
Теперь я чувствовала себя виноватой даже в том, что в сей дивный край пришли газ, свет и водопровод, а вся экзотика осталась на страницах Машкиных романов.
Насчёт изюма подруга сильно ошибалась. Изюминка в селе присутствовала, да ещё какая! Когда королевский кортеж приблизился к дому номер восемнадцать, встречать нас вышла вся деревня. Впрочем, массовое скопление местных жителей было вызвано отнюдь не торжественным въездом золотой девочки, а другой завораживающей картиной. Прямо по дороге перед первой машиной величественно шагала молодая селянка, подгоняя огромную пёструю корову. Она никуда не спешила, корова тоже. Не додумавшись освободить проезжую часть, женщина плавно повиливала пятой точкой, которая была ничуть не меньше, чем у рогатой Бурёнки. Это сильно замедляло процесс движения.
— Ой, Янка, смотри, корова, настоящая. ― Мария вскочила с кресла и чуть не вдавила водителя в лобовое стекло.
Эка невидаль! Лично я заметила даже двух коров. Так что теперь? Из штанов выпрыгивать?
— Вот с ней я и буду фоткаться. Смотри, вымя какое! Представь, я и корова, я и ведро с молоком.
— Твой педикюр и лепёшки.
Машка завыла, но промолчала.
Наконец, красавица свернула во двор напротив, и мы смогли припарковаться. Из калитки выбежала баба Маня. Я хорошо знала её. В редкие приезды бабули в Москву, из кухни Машки пахло не ванильно-бисквитной хренью, а настоящим сдобным тестом и яблоками с корицей.
— Девочки! Красавицы мои!
Бабуля расцеловала нас обеих и гордо взглянула на соседей.
— Вот внучка приехала, с подружкой.
— Теперь мы больше сена для нашей коровки заготовим, ― процитировала Машка реплику из «Простоквашино».
Мы раскланивались, пока охрана затаскивала в дом скромные принцессочьи пожитки.
— Да вы проходите, милые, проходите.
Мы вошли в деревянное строение.
— Вот тебе и экзотика, Машка, а ты ныла!
— Это ж надо, внучка, ты лет шестнадцать сюда не приезжала!
— Ба, ты же знаешь, меня ангины мучили. Летом к морю нужно было ехать.
— Что там море! ― старушка суетилась у плиты, доваривая клубничный компот, от запаха которого мой рот наполнился слюной, ― мы бы тут тебя быстро на ноги поставили. Молочко домашнее, медок с пасеки, а то и баньку бы натопили, вмиг всю хворь из тебя выбили!
Машка хитро подмигнула.
— Соображаешь, подруга? В русских банях тела сначала разогревали, а потом огромный мужик лупил всех берёзовыми вениками. И многим это нравилось. Ничего не напоминает?
Я незаметно для бабы Мани покрутила у виска.
— Ты не те книжки читаешь, подруга. А, если и те, то информация в тебя всасывается неправильная.
Машка хихикнула и стукнула себя по тому месту, где я только подкрутила винтики.
— Вот тут у меня ситечко стоит. Всё лишнее выветривается, а нужная информация остаётся.
— Тогда смени фильтр на своём ситечке.
— Девочки! Вы молочка попейте пока, а через час обедать сядем.
Народ быстро решил проблему размещения. С нами остались только двое охранников, которые заняли свободную комнату на первом этаже. Двое расположились во дворе, в огромной летней кухне, а ещё двое перешли через дорогу и сняли угол в доме напротив, для наружного наблюдения, так сказать. Но лично мне показалось, что их больше заинтересовала хозяйка чудесной Бурёнки. Нам же с Машкой досталась огромная мансарда.
— Ба! Мы немного погуляем?
— Погуляйте, милые, да не слишком долго. Я пока на стол накрою.
Переодевшись в купальники и крошечные шортики, мы вышли под тёплое послеполуденное солнышко.
— Пойдём, Янчик, поищем место, где позагорать можно. Если повезёт, то разденемся до костюма Евы.
— А я думала, ты помогать сюда приехала.
Машка махнула рукой в сторону дома.
— Вон у бабули сколько помощников. И огород вскопают, и скотину подоют.
Мы медленно двигались по двору. Да, огород у бабы Мани был большой, просто огромный, но вот ни одной скотины я так и не обнаружила. Мы вдоволь наелись немытой клубники, набили земли под когда-то безупречные ноготки и в деталях рассмотрели гигантскую улитку, когда в кустах огурцов что-то пискнуло.
— Ой, Янчик! Котёночек. Какой хорошенький! Давай поймаем!
Мы стали медленно надвигаться на крошечный пушистый комочек, который почему-то испугался двух полуграций, выгнул спину, зашипел и кинулся наутёк, исчезнув в соседнем дворе. Мы подбежали к деревянному забору.