Минут через пятьдесят господину Широкову надо быть на встрече. Это недалеко, но, все-таки, нужно какое-то время, чтобы добраться. Значит, сейчас он по-быстрому выгуляет своего корги, вернется в квартиру и поедет. Скорее всего, на трамвае, но может воспользоваться автомобилем, хотя…
В том, что из-за угла в переулок выкатился очередной велосипедист, ничего необычного не было. Внешний вид его тоже не показался бы никому в Вене особенно странным — молодой человек, при костюме и в белой рубашке, но со шлемом на голове и с брючинами, прихваченными у лодыжек каким-то зажимом.
Неожиданностью для Белкина оказалось то, что, увидев мужчину с собакой, велосипедист очень резко остановился возле него и достаточно агрессивно заговорил. Вопреки ожиданию, господин Широков ответил — и со стороны могло показаться, что он не то, чтобы оправдывается, но пытается объяснить собеседнику что-то важное. На таком расстоянии без специальной аппаратуры услышать, а тем более разобрать, о чем идет речь, было, конечно же, нереально. Однако Белкин, на всякий случай, опустил боковое стекло — храбрый корги заливался отчаянным лаем, натягивал поводок и, кажется, даже попробовал дотянуться зубами до щиколотки незнакомца. Наконец, молодой человек почти выкрикнул что-то резкое и короткое. Помахал рукой перед самым лицом Андрея Адольфовича, запрыгнул на свой велосипед, развернулся и крутанул педали.
Господин Широков успокоил своего отважного четвероногого защитника, еще немного постоял в раздумье и ослабил поводок. Судя по всему, он решил не ходить на площадку для выгула собак, или в соседний парк, ограничившись газонами напротив дома…
— Слушаю, — спохватился Павел Олегович. Он едва не пропустил уже второй вызов, потому что мобильный был переведен в режим без звука. — Да, извините. Слушаю?
Докладывал человек из Милана, которому было поручено плотно присматривать за наследницей и за ее возможными контактами.
— Она сама звонила? Из гостиницы? — Оперативно проконтролировать мобильную связь иногда даже проще, чем стационарные линии. И госпожа Леверман, видимо, это знала, или об этом догадывалась. Иначе кто в наши дни станет экономить на международном роуминге, чтобы за деньги звонить из отеля?
— По какому номеру? Это Россия… подождите, я запишу… — память у Павла Олеговича была профессиональная, но в последние годы он уже перестал полагаться только на нее. — Все, спасибо. На связи!
Сочетание цифр почти сразу же показалось Белкину знакомым. И он совсем не удивился, когда список контактов мобильного телефона определил, что это тот самый номер, по которому он перед поездкой общался с Олигархом.
Знаменитый нумизмат граф Иван Иванович Толстой
«…“Шеей” нумизматы называли между собой серебряный рубль 1801–1803…». Стр. 112
«…Кажется, эта порода собак называется корги». Стр. 136
Глава 5
«Белый червонец»
«Даже, если человек, с которым вы имеете дело, друг всей вашей жизни, если он профессор и если ему шестьдесят лет, не оставляйте его наедине со своей коллекцией! Слишком велик соблазн».
Звук был такой, будто костяшками пальцев постучали по дереву — это под окном гостиничного номера не торопясь прошел трамвай. Еще вчера Александр Дыбенко, известный среди коллекционеров, как Матрос, добирался на таком же из аэропорта…
В принципе, Цюрих ему сразу понравился. Хороший такой город, чистый и по-настоящему «буржуинский». На весь город всего пять памятников. Во время Второй мировой войны все газоны пустили под огороды для продовольственного самообеспечения. Зато, как и в каждом уважающем себя швейцарском городке, здесь есть улица или набережная, носящая имя начальника местного генштаба — благодаря которому, по местному поверью, страна не была захвачена посреди последней войны.
Говорят, что Цюрих ощутимо и визуально набит деньгами. Идешь мимо тихого кафе, а потом читаешь, что именно в нем проходила встреча боссов итальянской мафии. А в ресторане через улицу, спустя две недели после выхода из отечественной тюрьмы, изволил откушать знаменитый российский олигарх…
Можете представить себе Вокзальную улицу в каком-нибудь нашем районном центре? Так вот главная улица в Цюрихе — Банхофштрассе, то есть тоже Вокзальная, но она здесь самая знаменитая и помпезная. По словам ирландского писателя Джеймса Джойса, эта улица так чиста, что с нее можно есть суп, и у нее даже зарегистрирован свой сайт в Интернете. Но, рассказывают, впрочем, что это все в прошлом, и теперь в считанных метрах от Банхофштрассе какой-нибудь понаехавший мигрант может запросто справить малую нужду. А полицейский на прямой вопрос, что в таком случае надо сделать добропорядочному бюргеру, отвечает: идти дальше по своим делам…