— И это может оказаться выгодно фонду. — По-своему истолковал его молчание Живчик.
— Да, это может быть даже очень выгодно, — подтвердил Андрей Адольфович. — Но совершенно неправильно и не интересно, с точки зрения целей, для которых создавался наш фонд.
— Цель создания фонда, конечно, не подлежит разглашению? — Уточнил адвокат Виноградов.
— Нет, отчего же, господа? — Покачал головой Широков. — Цель фонда, которым я имею честь руководить, — это организация и проведение идеального, честного аукциона, без жуликов и спекулянтов…
— Да ну, неужели! — Рассмеялся ему в лицо Живчик.
— Именно такова была идея и такова была мечта покойного основателя фонда. У нас должен быть честный аукцион. Мы жуликов всех основных знаем — и российских, и европейских, и прочих… Их, в общем-то, немного. Они вступают в сговор против продавца, но могут против покупателя, и даже против аукциона — договариваются, кто и что будет брать, чтобы цена оказалась как можно ниже. Дилеры пытаются лишить конкурентов денег, экспертов ставят на колени… одним словом, все идет в ход. Можно часами описывать жульнические приемы, и это все отвращает настоящих коллекционеров от российской нумизматики. На честном аукционе конечный покупатель, настоящий коллекционер, конечно, тоже платит максимальную цену, но только в случае минимального риска — то есть не больше, если не меньше, пяти процентов от уплаченных за монету денег, — господин Широков постарался сделать вид, что не замечает недоверчивой ухмылки человека по прозвищу Живчик.
— Большая коллекция на честном аукционе приведет к тому, что жулики в нумизматике просто вымрут. На аукцион мы их не пустим. Перепродать ничего дороже они не смогут. И просто уйдут на другие рынки — в ордена, в банкноты, в «антику» и так далее. А мы просто захватим рынок российских монет в мире. Лет за пять все привыкнут, что любые интересные российские монеты продаются только на нашем аукционе. И коллекционеры будут слетаться к нам, в Вену, общаться друг с другом. Это будет такая привычка, условный рефлекс…
— Сказочки рассказываете, господин Широков! — Совершенно бесцеремонно перебил его Живчик. — Жулики умрут только вместе с самой нумизматикой. В смысле, их нельзя убить — тронешь жуликов, так и нумизматика кончится. Но вот в чем вы действительно правы, так это в том, что вашему идеальному аукциону какой-нибудь грязный скандал, ну, совершенно не нужен.
— Что вы имеете в виду?
— Сами знаете, скандалы случаются и до, и во время, и после аукционов, — теперь в голосе Живчика явно звучала угроза. — Выход на рынок большой коллекции российского дореволюционного серебра уже сам по себе может изменить общепринятое каталожное представление о редкости. Вот вылезут, скажем, «рейхелевские» полтины, или два полуполтинника 1703 года «чекан в кольце» в одной коллекции, и редкость из R4 формально перейдет в R3[9], правильно? Никто, конечно, в каталоге ничего писать и исправлять не будет, не выгодно. Но для себя каждый интересующийся может это отметить. И кому-то это может совсем не понравиться. Кто-то даже сделает все возможное, чтобы аукцион не состоялся…
А ведь так не ведут себя на переговорах те, кто по-настоящему заинтересован в достижении каких-то соглашений, — сообразил внезапно адвокат, посмотрев на Живчика. И действительно, господин Широков уже поднимался со своего места, давая всем понять, что встреча окончена…
Пробный империал 10 рублей Николая второго 1896 г. аверс и реверс
«Поэтому в 1828 году Россия первой в мире стала чеканить платиновые трехрублевики…». Стр. 155
Глава 6
Позолоченный «Константин»
«Он или дурак, или негодяй — это значит, с ним нельзя иметь дело».
С точки зрения Андрея Адольфовича, австрийцы говорили по-немецки с таким же произношением, как троечник Костя Шутов из пятого класса советской общеобразовательной школы.
Поэтому пресс-конференцию перед открытием аукциона было решено провести с использованием синхронного перевода на английский, немецкий и русский языки. Это, конечно, потребовало дополнительных расходов, но зато теперь у каждого журналиста имелись наушники с тремя каналами на выбор. Обеспечены переводом были и простые слушатели, которые присутствовали в зале.
Владимир Александрович, занявший место в четвертом ряду, обратил внимание на то, что сидящая на сцене, рядом с господином Широковым девушка — менеджер аукциона по связям с общественностью, оказалась тут едва ли не единственной представительницей прекрасного пола. Если не считать, конечно, сухой и скучной дамы средних лет, сотрудницы каких-то органов австрийской власти.
9
Здесь — условное обозначение редкости монет по каталогу Биткина (R3 — очень редкая R4 — редчайшая).