В поезде, по пути, возлияния продолжались — народ пил вино из купленных бутылок, а кто-то прикладывался и к тому, что ухитрился под шумок стащить во время дегустации. Вино постоянно передавали соседям, в том числе и прикорнувшим — нещадно, но вежливо будили их, и при этом в вагоне ни разу не возникало ни драк, ни настоящей ругани, и не было заметно пассажиров, перепившихся до блевотного состояния… Угощали соседи и Виноградова, пару раз, и тогда он старательно делал вид, что с трудом выбирается из глубокого алкогольного сна. Улыбался, кивал, делал пару глотков, и мычал нечто благодарное, но неразборчивое — только, чтобы избежать задушевных, бессмысленных пьяных бесед.
Разумеется, дешевая бейсболка с черным козырьком и темные очки не делали его невидимым и не узнаваемым для системы видеонаблюдения на железной дороге. Но они, в определенной степени, отгораживали Владимира Александровича от окружающего мира, предоставляя возможность в очередной раз вернуться к воспоминаниям о вчерашних событиях.
…Общение Виноградова с криминальной полицией началось, как и следовало ожидать, с вопроса о том, понимает ли он по-немецки, и нужен ли переводчик.
— Скажите, это официальный допрос? — поинтересовался в ответ Виноградов.
— Нет. Вы же сами адвокат, и должны знать, что…
— Извините, но я не знаком с особенностями австрийского уголовного процесса.
— Однако вы находитесь у нас в качестве… Rechtsanwalt[13]?
— Ни в коем случае. Я нахожусь в Австрии по туристической визе.
— Однако вы представляете интересы своего клиента? — Инспектор из отдела по расследованию убийств перевернул страницу и что-то пометил в блокноте.
— Извините, но я не понимаю, что вы имеете в виду.
— Мы очень много знаем о вас, господин Виноградов, — вмешался в разговор второй мужчина. — Ваши данные значатся в картотеке Европейской полицейской ассоциации еще после дела с фальшивыми евро. Потом еще это шумное политическое убийство в Лондоне, где вы странным образом представляли семью потерпевшего… А недавние переговоры между пиратами из Сомали и Международным профсоюзом моряков?[14]
— Ну, вот и прекрасно, — кивнул Виноградов. — Значит, это поможет не тратить время на лишние вопросы.
— У вас есть документ, удостоверяющий личность?
— Да, конечно, — Владимир Александрович достал бумажник и вынул из него водительское удостоверение.
— А заграничный паспорт?
— Да, конечно, — опять кивнул Виноградов. — Я ведь по нему въехал в Австрию.
— На основании австрийской визы?
— Нет. У меня многократная шенгенская виза, выданная Королевством Испания.
— Я могу на нее посмотреть?
— Да, конечно. Только паспорт у меня не здесь. По-моему, он остался в гостинице… — Изобразил Виноградов некоторую задумчивость. — Но ведь я же свободный человек в свободной стране, и нет никакой необходимости постоянно носить его с собой по городу… не правда ли? Здесь же не полицейское государство, как было при Сталине или при Гитлере?
Само собой, общегражданский заграничный паспорт всегда был у Владимира Александровича при себе. Но показывать его полицейским совсем не хотелось — мало ли, что придет этим ребятам в голову? Отберут еще, или аннулируют визу, и потом будут держать на веревочке, как привязанного…
— Вам известно, из-за чего мы попросили вас задержаться?
— Да, мне уже показали фотографии убитого.
— Почему вы считаете, что его убили?
— Нет, я так ни в коем случае не считаю. Он сам ударил себя чем-то по голове и спрятался на унитазе. Это такая наша русская национальная забава.
— Шутка, — понял второй полицейский. — Хорошо, когда у человека есть чувство юмора.
— Вы сказали моему коллеге, что знаете убитого?
— Я ничего такого, вообще-то, не говорил. Но было бы глупо отрицать этот факт. Достаточно просмотреть видеозаписи за два дня и поговорить с сотрудниками аукциона — не сомневаюсь, что это уже сделано, и господин Широков со своим помощником дали соответствующие показания. Также я бы дополнительно запросил гостиницу, где мы заказывали номера и одновременно заселялись, получил сведения от пограничного контроля в аэропорту и распечатки с авиарейса…
— С вами очень интересно иметь дело, господин Виноградов. Хотите кофе?
— Наверное, не откажусь. — Владимир Александрович все еще не разобрался, кому из двоих собеседников отведена роль доброго полицейского, а кому злого. — Если только после этого вы не станете запрещать мне ходить в туалет с целью оказания психологического давления.
14
Упомянутые события из жизни адвоката Владимира Виноградова описаны в романах «Танец с саблями», «След Полония», «Черная метка», «Золото Каддафи».