Открывает бутылку и отвечает — ее желтый пояс.
Как желтый. У тебя же был коричневый.
Поясняет, что предпочла начать все сначала.
В любом случае, столько времени прошло, приемы-то, небось, все забыл.
Что, простите.
Наливает две рюмки саке.
Спрашиваешь: что, хочет померяться силами. Говорит, взгляни на себя и не смеши людей.
Чокаетесь.
Жена стоит в коридоре спиной к входной двери, на ней твое старое кимоно, поверх — новый желтый пояс.
Ты — напротив нее, в другом конце коридора, в белой ночной рубашке — ничего лучшего не нашел, поверх нее — большой пояс из коричневой кожи.
Бутылка саке осталась одиноко стоять на кухне.
Встречаетесь на середине коридора.
Приветствуете друг друга.
Жена делает небольшой выпад, чуть отступаешь.
Ты делаешь выпад, она отступает.
Бросается на тебя, бьет кулаками, ногами.
Отступаешь, глядя на нее.
Подсекаешь ей ногу.
Жена валится на пол.
Тут же зажимаешь пятками ее голову, садишься на корточки, все в той же ночной рубашке, и издаешь победный клич, подражая финальному удару гонга на ринге.
Жена смотрит на тебя как-то странно.
Спрашиваешь, ну что, хватит.
Да-да, говорит, хватит.
Пытаешься понять, отчего она так смущается, и видишь, как между ног у нее предательски топорщатся брюки.
Жена кладет руку сверху.
С удивлением глядишь на нее, она делает захват и кидает тебя через плечо.
Катишься по коридору, а когда оборачиваешься, жена уже скрылась в ванной.
Поднимаешься.
Отряхиваешься.
Улыбаешься.
Вы снова переругиваетесь на кухне, вдруг ты спохватываешься, жена только что назвала тебя — дорогой.
Или дорогая.
Она тоже застыла у холодильника, прикрыв рукой рот, и смотрит на тебя с таким видом, словно соображает, с кем же она говорит.
Или кто говорит.
Неожиданно ты тоже начинаешь сомневаться: кто там в твоем теле, жена или кто другой, может, на самом деле это совсем незнакомый тебе человек.
Чтобы выяснить все, как есть, как бы невзначай спрашиваешь, какого числа вы поженились, мол, никак не вспомнишь.
Смотрит на тебя с удивлением, но отвечает правильно и не раздумывая.
Доходишь до того, что и сам задумываешься: ты — это ты или не ты, может, кто-то другой, тут и жена смотрит на тебя недоверчиво и спрашивает, какая тогда была погода.
Отвечаешь, что шел снег, хорошо помнишь, и сразу спрашиваешь, какого цвета трусики она тогда надела.
Любой ответил бы — белые, но жена не попадает в ловушку, отвечает — красные.
Правильно.
Молодеешь на глазах, даже веселеешь, жена просит назвать имя пожилого официанта из пиццерии, где ты сделал ей предложение.
Не сразу, но отвечаешь — Джино.
Жена замечает, что в пиццериях многих официантов зовут Джино, и ты мог просто догадаться.
Теперь твоя очередь задавать вопрос.
Смотришь ей в глаза и спрашиваешь, как она хотела назвать вашего первенца.
Лицо вмиг каменеет.
Жена холодно просит уточнить, девочку или мальчика.
Неуверенно мямлишь — обоих.
Но жене надоел этот разговор, говорит, что устала, и уходит в твоем дурацком теле спать.
Обнаруживаешь, что жена и кошка спят вместе на диване в гостиной, интересно, кто первый пошел на попятный.
Сдал крепость.
Навел мосты.
Кто пошел на мировую.
Предложил: раз уж живем вместе, будем дружить. Дружить и жить вместе.
Кошка мурлычет у жены на животе.
Жена похрапывает.
Сползаешь в коридоре по стенке, устраиваешься на полу и любуешься ими.
Женой и кошкой.
Женой и тем, кто спит в твоей кошке.
Они тебе не чужие.
И тебе спать хочется.
Засыпаешь в коридоре.
Обычно жена просыпается первой, сразу встает, бежит в ванную, потом возвращается в гостиную и начинает отжиматься, в ожидании, когда встанешь ты, как лунатик пройдешь по коридору и займешься кофе.
Останавливаешься в дверях в гостиной, зеваешь, прикрывая рот, и смотришь, как жена отжимается на ковре, чешешь голову: волосы у корней совсем светлые, идешь на кухню.
Готовишь кофе, включаешь радио, слушаешь классическую музыку.
Жена под музыку принимается качать пресс, тем временем аромат кофе и запах тостов заполняет квартиру.