Через некоторое время её флот выдвинулся к границе системы. Все корабли начали подготовку к прыжку. На борту линкора собрались все старшие офицеры и адмирал Лирдагов. Фирзу приняли удивительно спокойно, словно он уже давно был одним из членов подразделения.
— Все готовы? — поинтересовалась Настя, когда флот ушёл в прыжок.
— Да, госпожа, — кивнул Фирза.
— Так точно, — отозвались остальные.
— Тогда приступим, — кивнула девушка. — Мы выйдем из прыжка в центре вражеской звездной системы. В непосредственной близости от целевой планеты врага. Деструкторы должны немедленно начать подготовку к залпу. Все корабли сопровождения обязаны обеспечить боевым судам достаточно времени, чтобы они успели сделать свою работу.
— Мы не успеем, госпожа, — покачал головой Фирза. — Моим судам потребуется около десяти часов. Если работать в ручном режиме, то около шести. Но этого всё равно мало. Оборона Сердца Мира строилась много тысячелетий. Всё пространство рядом с планетой забито стационарными боевыми платформами. Между ними оставлены только узкие коридоры для движения судов. Реакция последует в течении тридцати минут.
— Расчисткой ближней зоны займутся Акулы, — ответила Настя. — Они же примут на себя первый удар. Если вычистить ближнюю к высадке зону, то дальние залпы спокойно примет на себя активная защита.
— Это возможно, — кивнул Фирза.
— Наша Акула идет на штурм, — повернувшись к Стрельцову, продолжила Геката. — За время полета нужно усилить корпус изнутри и подготовить всё необходимое, чтобы судно смогло добраться до орбиты. Высаживаемся по стандартной схеме. Подразделение майора Дейла идет впереди. За ними я. Группа сопровождения прикрывает высадку. Я заблокирую все каналы связи противника и обеспечу нам безопасное окно для высадки.
Обсуждение продолжалось ещё несколько часов. После основных инструкций началась проработка отдельных этапов, в которой Фирза оказался удивительно полезен. Ящер очень многое знал о защите главного мира Лирдагов и пытался показать самые очевидные проблемы общего плана. Но даже так в нем оставалось слишком много белых пятен и неопределенности.
Остаток полета Настя провела за подготовкой новых боевых матриц. Ей удалось создать несколько боевых схем для подчиненных и больше десятка для себя лично. Арсенал умений должен был закончиться гораздо позже, чем имеющиеся запасы энергии. При условии, что её не удастся восполнить за счет гибели врагов.
Подготовкой луча связи с Саашели девушка занялась в последнюю очередь. Гефесту не стоило знать, что ресурсов для его активации точно не хватит, если атака захлебнется. На этот случай Геката создала дополнительный модуль, который требовал во много раз меньше энергии для передачи. И в нем было всего одно слово — «провал». Генерала в любом случае обязан был узнать об итогах операции. Какими бы они не были.
— До выхода в обычное пространство три минуты! — спустя несколько томительных часов ожидания, пронесся по судну голос главного пилота. — Всему экипажу занять боевые посты.
Большая часть персонала и так была на своих местах, поэтому остаток времени члены подразделения просто ждали. Минут. Пятнадцать секунд…
— Выход в обычное пространство через три, две, одну… — произнес пилот.
Настя закрыла глаза и сосредоточилась. Поле её энергии резко расширилось, блокирую все связи в зоне высадке. Разум привычно начал поиск аудиоканалов, которые обычно были видны ей в виде голубоватых линий. Сознание тут же начало буксовать, словно не нашло для себя опоры, за которую пыталось зацепиться.
В окружающем пространстве не было ни одного рабочего канала связи. Ни одного живого существа или биорепликанта. Не было вообще ничего, словно они вынырнули не возле столицы вражеской расы, а в пустынной зоне между звездными системами.
— Что это? — не открывая глаз, прошептала она и все члены её группы тут же напряглись и тревожно переглянулись. — Что это значит?
Настя мгновенно подключилась к сенсорам Акулы, а следом и всего флота. В зоне высадки плавали только редкие обломки каких-то конструкций и замороженные куски биоматериала. Сама планета, которая в файлах армады выглядела громадным зеленым шаром, превратилась в коричневый булыжник. Местами на нем проступали громадные лавовые вены, а в районе экватора не хватало здоровенного куска поверхности, который кто-то вырвал буквально зубами.